– Спасибо, Дэвид. Я у тебя в долгу, – сказал Майкл.
– Береги себя, старина. И удачи вам всем, – связь прервалась.
В комнате повисла тишина. Первой заговорила Аиша, её голос звучал неожиданно твердо:
– Это меняет ситуацию. Независимо от того, кто устроил утечку, сейчас мы должны подумать о том, как защитить «Унума».
– Защитить систему? – переспросил Раджив. – Или защитить себя?
– И то и другое, – ответила Ребекка. – Мы создавали его как инструмент объединения. Представь, что случится, если такая технология попадет в руки людей, стремящихся к противоположному. А нас отсюда выкинут и не пустят к нему даже на пушечный выстрел.
– Но что мы можем сделать? – спросила Сара. – Мы не можем просто взять и… украсть технологию, которая принадлежит университету.
– На самом деле, с юридической точки зрения, ситуация не так однозначна, – сказал Майкл.
– Наш грант был частным, не государственным. В соглашении указано, что интеллектуальная собственность принадлежит исследовательской группе, университет имеет только право на долю от коммерческого использования.
– Кроме того, – добавила Ребекка, – мы не регистрировали «Унума» как обычный искусственный интеллект. Официально это комплексная система межрелигиозного диалога. То, во что она превратилась… это не было частью исходного проекта. Это что-то новое, что возникло в процессе нашей работы.
– Вы предлагаете… сбежать? – недоверчиво спросил Раджив. – Просто взять систему и исчезнуть?
– Не «просто», – Майкл выпрямился, в его глазах мелькнула решимость. – У меня есть место. Отдаленное, хорошо защищенное, с автономным электроснабжением и связью. Я помогу с перевозкой и обеспечением исчезновения из информационного поля.
– Ты говоришь как человек, который готовился к такому сценарию, – заметила Сара с легким подозрением в голосе.
Майкл невесело усмехнулся:
– Скажем так, мое военное прошлое включало аспекты, о которых я предпочитаю не распространяться. Но сейчас эти навыки могут пригодиться.
Ребекка сделала глубокий вдох и обвела взглядом коллег:
– Я понимаю, что это экстраординарное решение. И никто не обязан принимать в этом участие. Каждый должен решить сам.
– Я иду, – без колебаний сказала Аиша. – «Унум» слишком важен, чтобы стать инструментом манипуляции и контроля.
– Я тоже, – кивнула Сара. – Мы несем ответственность за то, что создали. И обязаны убедиться, что это будет использовано во благо.
Все взгляды обратились к Радживу. Он долго смотрел в пол, затем поднял голову:
– Знаете, я эмигрировал из страны, где религия нередко используется как инструмент разделения и контроля. Я присоединился к этому проекту, веря, что мы создаем нечто противоположное – технологию, способную объединять, а не разделять. Если есть хоть малейший шанс, что «Унум» поможет людям увидеть общую основу всех духовных традиций… я не могу позволить превратить его в оружие. Я с вами.
Майкл решительно кивнул:
– Тогда решено. У нас мало времени. Нужно действовать быстро.
– Но перед этим, – вмешалась Ребекка, – давайте все же разберемся с утечкой. Не для обвинений, а для безопасности. Если кто-то из нас сливал информацию, мы должны знать об этом.
– Я проверил логи доступа к системе, – сказал Раджив, быстро пробегая пальцами по клавиатуре рабочего компьютера. – За последнюю неделю в лабораторию входили только мы пятеро. Никто посторонний.
– И никто из нас не признается в утечке, – заметила Сара. – Но ведь информация как-то просочилась…
