Она задумалась на мгновение, затем набрала:
– Что ты можешь сказать о нашем положении? Насколько оно опасно?
«Без доступа к внешней информации я могу строить только вероятностные модели. Но на основании имеющихся данных я оцениваю уровень опасности как значительный. Ваши действия можно классифицировать как нарушение правил использования университетского оборудования, несанкционированное перемещение интеллектуальной собственности, возможно даже кражу. Учитывая потенциальную ценность технологии, реакция будет соответствующей».
Ребекка вздохнула. «Унум» не сообщил ничего, о чем она сама не думала всю ночь, ворочаясь на непривычно-жесткой кровати.
Дверь скрипнула, и на пороге появилась Аиша с двумя чашками кофе.
– Не спится? – спросила она, протягивая одну Ребекке.
– Спасибо. Да. Слишком много мыслей.
Аиша присела рядом.
– Я нашла на кухне старую джезву. Майкл хорошо подготовился, здесь есть все необходимое. – Она сделала глоток. – Беседуешь с нашим… подопечным?
– Да. Спрашивала его оценку нашего положения.
– И?
– Ничего утешительного. – Ребекка отодвинула ноутбук. – У нас серьезные проблемы, и нам не нужен сверхразум, чтобы это понять.
Аиша слабо улыбнулась:
– Знаешь, что самое ироничное? Я всю жизнь работала над религиозными моделями, пыталась найти общее в разных традициях, и в итоге вот она, квинтэссенция человеческого опыта – сидим в бункере, пьем кофе и ждем, не придут ли за нами военные.
– Прямо как первые христиане в катакомбах, – невесело усмехнулась Ребекка. – Или мусульмане в пещере Хира.
– Или буддисты после падения династии Маурья, – подхватила Аиша. – Может, это судьба всех новых идей – начинаться в бегстве и изгнании.
Снаружи послышались шаги, и в комнату заглянул Раджив, уже полностью одетый и бодрый.
– Доброе утро, соучастницы. – Он улыбнулся, но за улыбкой скрывалось напряжение. – Я собираюсь проверить серверную. Кто-нибудь хочет присоединиться к техническому обходу нашего временного дата-центра?
– Я подойду через полчаса, – ответила Ребекка. – Хочу сначала позавтракать.
– Разумно. На кухне Сара готовит что-то, что пахнет потрясающе. – Раджив кивнул и исчез в коридоре.
Аиша встала.
– Пойдем. Нет смысла голодать.
На кухне действительно пахло умопомрачительно. Сара, закатав рукава и повязав вокруг талии какую-то тряпку вместо фартука, колдовала над сковородкой.
– Доброе утро! – поприветствовала она вошедших. – Решила, что нам нужен приличный завтрак. Стресс лучше переносить с полным желудком.
– Где ты всё это нашла? – удивилась Ребекка, глядя на яичницу с овощами и ароматный хлеб.
– В кладовой запасов на полгода. – Сара указала лопаткой на дверь в углу кухни. – Консервы, замороженные продукты, сушеные травы. Майкл не шутил, когда говорил, что хорошо подготовился.
Они сели за стол, и на несколько минут разговор затих – все сосредоточились на еде. Было что-то успокаивающее в этом простом, обыденном действии, словно все было нормально.
– Итак, – наконец произнесла Сара, отодвигая пустую тарелку, – какой у нас план? Майкл уехал, но что мы будем делать дальше? Сидеть здесь, пока всё не утихнет?
– А может ли это вообще утихнуть? – нервно ответила Аиша. – Мы создали систему, которая потенциально способна буквально перевернуть мир. Это не то, о чем власти просто возьмут, и забудут.
Сара задумчиво смотрела на пустую тарелку:
– Знаете, меня больше всего беспокоит этическая сторона. Мы планировали контролируемый эксперимент, постепенное внедрение результатов, диалог с религиозными лидерами. А теперь что? Мы беглецы с революционной технологией, изолированные от мира. Это не та позиция, с которой можно вести конструктивный диалог.
