Бабушка часто отлучалась по делам, поэтому всё хозяйство по большей своей части находилось на плечах у Насти. А Василиса, верно, опять увеялась куда-то с деревенской ребятнёй. Началась летняя пора и теперь их домой нипочём не загнать. Пусть резвится, пока маленькая. Осенью она пойдёт в школу и закончится эта дикая босоногая пора.
Настя снова посмотрела на посылку, борясь с желанием открыть её. Но любопытство уже вовсю снедало её. В конце концов, на ней указана только фамилия получателя, а значит, она тоже может открыть её. Снова покрутив её в руках и не обнаружив на ней никаких запрещающих надписей типа «Секретно», или «Не лезь – убьёт» и, успокоив этим фактом свою совесть, девушка разорвала коричневую бумагу и открыла коробку.
Внутри оказались аккуратно уложенные всевозможные красивые коробочки и свёртки. С каким-то детским восторгом и замиранием сердца Настя доставала их по одной и открывала. Рассмотрев содержимое, ставила рядом с коробкой на стол и открывала следующую коробочку.
Восхитительные и диковинные ароматные восточные сладости скрывались в каждой из них. Вот огромный цветок, то ли и вправду засахаренная хризантема, то ли настолько мастерски изготовленная сладость, очень точно повторяющая хрупкую нежность лепестков настоящего цветка. А вот в этой деревянной коробочке скрывается целый маленький прудик с зелёными листьями кувшинок и маленькой золотой рыбкой, плывущей под водной гладью. Девушка осторожно наклонила коробочку, но «вода» не вылилась из неё. Приблизив диковину к лицу, понюхала. Желе. И как только такая тонкая работа умудрилась доехать в целости и сохранности?
Под всеми этими коробочками Настя обнаружила старый бамбуковый сосуд и лист бумаги, испещрённый иероглифами. Она достала их из коробки. Сосуд был средних размеров, и верхняя его часть была наглухо запечатана чем-то похожим на сургуч или смолу. По одной стороне, во всю его длину была вырезана надпись, так же состоящая из японских символов.
Каким-то внутренним чутьём Настя поняла, что из всего содержимого коробки самой важной и ценной вещью был именно этот сосуд. Она почти кожей чувствовала исходящую от него древнюю и сильную ауру. Что же это такое могло быть?..
– Настя!!! – крик за спиной прозвучал так неожиданно, что девушка вздрогнула всем телом от испуга, выронила сосуд из рук и резко обернулась. Он гулко ударился о дощатый пол и закатился под стул.
В распахнутом проёме кухни стояла Алёнка, её подруга. Запыхавшаяся, с трудом переводящая дух, она с трудом произнесла:
– Настя! Твоя бабушка велела тебе принести ей травяной сбор с полынью! – Алёнка выглядела очень взволнованной. Её рыжие волосы выбились из косы, белоснежная кожа выглядела ещё более бледной, отчего крупные веснушки на носу и щеках стали ещё заметнее, а фиалковые глаза смотрели на Настю с тревогой.
Значит, бабушка опять кого-то лечила, раз прислала Алёнку за травами. То-то Кота нигде не было видно. Там что-то серьёзное, а значит, нельзя было медлить ни секунды.
Зачем-то подхватив с пола бамбуковый сосуд, сорвав со стены нужный травяной пучок, Настя выбежала вслед за подругой. Девушки пустились бегом по пустым деревенским улочкам.
– Что случилось? – спросила Настя подругу, стараясь не отставать от неё.
Алёна резко остановилась так, что Настя чуть не врезалась в неё на полном ходу. Алёна задыхалась, её плечи дрожали, но это было скорее от волнения, чем от бега.
