– Вот, – дед похлопал монитор, – Всё просто и надёжно. Принимай хозяйство. Работа не пыльная, и никакой суеты как на главном складе. Но ты можешь сегодня для тренировки поработать ещё там, хотя смену я тебе уже поставил. По 6 часов дежурим, я тоже. График там, – он махнул рукой в сторону соседней коробки размером 10х10 метров.
Из неё как из конуры на наш шум высунулось заспанное нечто. Это было похоже на спившегося олимпийского спортсмена. Когда-то явно мускулистое тело выглядело одрябшим, словно забытый на солнцепёке десерт, заветревший и поблёкший. Длинные руки висели плетьми, а глубоко запавшие глаза темнели впадинами на осунувшемся лице.
– Тебе бы поспать хорошенько, – ободряюще обратился к нему дед, – Паршиво выглядишь.
– Не спится.
– Ну знаешь ли, ты просто не устаёшь тут как следует. Качалку подзабросил, вот и теряешь форму. И содержание, – дед усмехнулся было, но тут же сам подавил лишние эмоции, – Хорош скулить. Если нечем заняться, может, сетку подтянешь на периметре? Инструменты принесу.
– Может. Приноси.
Сзади навалилась тень первой фигуры:
– Я могу за инструментами сходить.
– Нет, – чётко перехватил дед, – Вы только в периметре. Но можете прогуляться, пока я тут новичку показываю ваше житьё-бытьё. Всяко лучше, а то сбежит ещё, глядя на ваши унылые физиономии, – он, не удержавшись, хихикнул. Мы высились рядом с ним как трое амбалов с пониженным IQ, к которым пришёл тренер по бальным танцам и пытается их увлечь в свой кружок.
– Ну хорош тормозить, пацаны, – сходите позагорайте чуток!
«Пацаны» послушно отправились к воротам широкими шагами, при этом походя на группу физкультурной реабилитации после радиационного облучения. Дед открыл им ворота с пульта у монитора, а потом их чёрные силуэты проглотил слепящий свет.
– Переутомились ребятки, – сказал он мне, – Пошли жилой блок покажу.
– Сколько им ещё дежурить? – поинтересовался я.
– Ну, они на вторую смену остались. Но тут работы много было, это редко бывает. Так что взбодрятся ещё. У нас тут максимум условий, чтобы дежурить по кайфу, – убеждённо сказал он, подводя меня к притаившейся в углу склада коробке из гипсокартона, откуда на нас прежде вышел Антип. Толкнув дверь внутрь, он жестом предложил мне зайти первым. Коробка оказалась обжитой. В ней было несколько отсеков: небольшой спортзал с силовыми тренажёрами, комната с парой диванов и плазменной панелью на стойке, ещё какая-то нелепая смесь кабинета с кухней, где в одном углу стол с компом, МФУ и шкафами с бумагами, а в другом холодильник, стол с микроволновкой и парой стульев. Ну и четвёртая комната – спальня с парой двухуровневых кроватей. Скрипя, работал старенький кондиционер, он явно не справлялся.
– Выбор у тебя небольшой. Свободны только верхние. Советую левую, – чуть понизив голос, посмеиваясь, он выдал, – Этот… Лёха храпит изрядно!
Я кивнул в их сторону:
– А ваша которая?
– Ни которая. Я в посёлке живу, поблизости. Как и работяги с главного. Иногда в офисе ночую на диване. Кстати, надо бы проверить, не задрызгал ли его этот дуралей! – он трескуче засмеялся, – Сгоняй за сумкой, я тут подежурю, пока пацаны прогуливаются.
Я направился к выходу, но он окликнул меня:
– Телефон-то сдавай, я тебе как раз в планшет переставлю. Тести всё, но учти: соцсети по-минимуму. Ни слова о работе.
Нехотя отдав ему телефон, я подождал, пока он переткнёт симку в только что выуженный им из тумбы широкий блестящий планшет. Лейблов не заметил. Китайщина на вид неубедительная, но включился шустро. По пути я успел заценить, что видео и правда на высоте. А ещё пришло сообщение от деда по какому-то внутреннему чату, что если я готов за доплату совмещать с работой на основном складе, то хоть сейчас начинать – тут же на рабочем столе и ярлык приложения по грузам. И что могу до полуночи смену там выполнить, потом 12 часов на отдых и вечерняя смена на третьем. Было около 17-30. Я взвесил двойную оплату, прикинул, что можно быть побольше занятым вместо того, чтобы 18 часов в сутки тупить, и счёл, что я выигрываю по всему. И окейнул ему в ответ.
