В очередную смену, невзирая на палящее солнце, выбрался днём. Медленно идя вдоль сетки, закрыл глаза и только изредка касался её левой рукой, чтобы чувствовать направление. Тело изнывало, но мозг за ширмой век погрузился в уютную дремоту, убаюканный размеренным покачиванием шагов. Минуты расслабленно текли, оплавляясь и тихонько шипя в траве.
Чуть приглушённо позвякивала сетка на покачивающихся от ветра высоких стойках. Вот ритм стоек нарушился, и я невольно открыл глаза. В одном из промежутков была дверца. Ключи от неё были на КПП, и было заманчиво оказаться по ту сторону и окунуться в безбрежный простор, из которого гипнотическим пением волна за волной доносилось вкрадчивое шуршание. Я медленно зашагал вперёд, удаляясь от дверцы, и снова погружаясь в томную дремоту. Но образ дверцы на краю плыл рядом, сопровождая меня ненавязчиво. Наверное, в траве высотой по грудь должно быть прохладно даже днём. Вглубь можно не заходить.
Футболка на спине стала медленно прилипать к спине. Жилет, выданный дедом, чтобы удобно носить с собой планшет в боковом кармане, не пропускал и без того слабый ветерок к телу. Поэтому я всегда носил его нараспашку. Правая пола мерно билась по боку, издавая лёгкие шлепки. Без него было бы легче, но быть всегда на связи дед сказал строго. А такого он говорил немного, больше нахваливал, что работа проще простого. И ещё упрощать обещают, как только больше автоматизацию сделают. Короче, жаловаться было не резон. Жара – штука временная, думал я, –недельку продержаться, а там спадёт. Да и привыкнется и к ней, и к работе. Там расслаблюсь. Сейчас стоит поднапрячься. И я запасся терпением.
Но им одним не обошлось. На следующий день у меня плечи стали обгорать. Причём с терпением я перегнул, и вечером кожа вся аж горела. Маша выручила меня кремом от загара. Но и то я подумал, что придётся больше торчать в четырёх стенах, и пожалел, что взял с собой только футболку и пару маек. И тогда дед с видом мегакрутого мена выудил свой планшет и сказал:
– Ща мы решим твою проблему.
На нём в этот момент были стильные узкие чёрные очки, и такой же фирменный жилет из блестящей чёрной ткани с идеально ровным кроем, прошитым тёмно-серебристыми нитями, и с чёткими хромированными молниями. Жарко в нём дико, но смотрится хорошо. И глядя на деда, я легко допускал, что вот сейчас он включит секретную сеть спутников, и у нас пойдёт снег. Ну или хотя бы вертолёт притащит нам кусок ледника для коктейлей.
Поймав мой заинтригованный взгляд, он добавил с чувством собственной важности:
– Технологии по последнему слову.
Потом запустил браузер и выбрал в поиске один из популярных маркетплейсов. Открыл раздел одежды и нашёл коллекцию тонких водолазок. И довольно подмигнул мне:
– Выбирай.
– Опа, – сказал я, ни капли не выдавая разочарования, но глядя на раскрученный бренд и соответствующий ценник, с осторожностью спросил, – А за чей счёт?
– Фирма обеспечивает!
Я воспользовался щедростью фирмы, выбрав нужный размер, а дед выбрал доставку в посёлок. И какой-то промокод. На следующий день он картинно при мне извлёк планшет и, глянув в личный кабинет, бодро сообщил:
– Посылка на месте, – а потом глянул туда ещё раз и закусил губу, – Тьфу, блин, в посёлке лежит. Всё же указывал!
Похоже он надеялся, что она прибудет с кем-то из водил, но оформить её параллельно с одним из наших грузов не удалось. Он глянул на меня. Я был непроницаемо доволен жизнью. Краснота моя спадала, и кожа вроде как не собиралась облезать. Я немного смугловат, и загар хорошо ложится. Я уже вернул Маше крем, и она в этот момент тоже была похожа на Георгича – выражением досадно неудавшихся планов. Она подумала, будто я хочу попросить её помочь его нанести. Жаль, что она пролепетала это при нём. А то я бы, может, согласился.
