Благоразумие толкало Попова прочь, но дьявол не унимался:
– Теперь на сто. Согласен?
«Снага» ухмыльнулся:
– Да не вопрос, солдат. У тебя теперь как раз сотня. Смотри опять – верчу, кручу…
И снова «Зирган» не убрал шарик, и снова Серега почему-то точно знал, где он. В третий раз ставили на двести рублей и Попов опять выиграл. «Снага» резко поскучнел:
– Все, не будем больше играть, я так сам в минус уйду. Иди откуда пришел.
Неожиданно вмешался молчавший до сих пор мужчина:
– А че ты, зассал? Играй сразу на пять сотен, все вернешь.
– Да у него только триста пятьдесят моих и часы, – начал слабо сопротивляться «снага», – чего я верну?
– Вот на все и играй, – с нажимом в голосе сказала «кожанка», – давай, крути!
«Снага» втянул голову в плечи, но спорить почему-то не стал, и дрожащими руками начал вертеть стаканчики. Время вдруг вновь потекло, как кисель, и Серега так же ясно, как и в первый раз, увидел, что «Зирган» вытянул мягкий шарик из-под стакана. Попов хмыкнул, удивляясь собственной наглости:
– Пусто. Шарика там нет.
– Че? – взвился «снага», – Ты, че, пацан, попутал? За базар ответишь?
– Отвечу, – окончательно обнаглел Серега, и, хотя где-то глубоко внутри корчился от ужаса, поддел носком сапога фанерку. Стаканчики опрокинулись, бренча по асфальту. «Зирган» бросил затравленный взгляд на мужика в куртке, и сунул руку в карман. «Нож, – мгновенно проинформировал Попова кто-то посторонний прямо в голове, – выкидной, лезвие восемь сантиметров, заточка двусторонняя. Бить будет сразу, удар колющий на уровне груди». Одновременно начало замедлятся время, а кто-то в голове продолжил тоном инструктора по рукопашному бою: «Правой ногой шаг назад и в сторону, тяжесть тела переносим на нее, разворачивая корпус и убирая его с линии удара. Ладони – вперед, отбиваем руку с ножом и одновременно захватываем рукав, проворачивая руку в плечевом суставе». Серега почувствовал, как напрягаются, в полном согласии с полученной инструкцией, мышцы, но «снагу» резким жестом остановил мужчина в куртке:
– Не думай даже. Тебя, дурака, повяжут, а ты всех сдашь. Отдай пятисотку, а «перо» себе в задницу засунь. Поглубже.
«Зирган» шмыгнул носом, и протянул Попову смятую купюру.
– Спасибо, – сказал Серега мужчине.
– Бывай здоров, – мужик уже отвернулся от Попова, перешагнул фанерку и неожиданно ударил носком ботинка «снагу» в колено. Жертва всхлипнула и осела на асфальт, зажимая ногу. Обидчик нанес еще несколько ударов кулаком по голове скорчившегося человека:
– Так, что, сука, ты готов уже? Ты научился? Любой фраер твою тупую работу видит. Девять сотен просадил, ублюдок. Ищи, теперь где хочешь, чтоб к утру были.
Дальше Серега смотреть не стал, нырнув в двери вокзала. В полупустом зале ожидания Попов выбрал местечко в самом углу, за выступающим фасадом закрытого газетного киоска. Из зала Серегу видно не было, и он смог пересчитать неожиданно свалившееся в руки богатство. Десять рублей у Попова остались, на беляши так и не потратился. Теперь же плюсом пришло восемьсот пятьдесят: пятисотка, две по сто и три купюры по пятьдесят. С такими деньгами можно было идти в вагон-ресторан, не размениваясь на подозрительные пирожки. Правда, есть, по-прежнему не хотелось, и Попов аккуратно рассовал деньги по разным карманам.
Вдоль стены зала, прямо за гнутой фанерной спинкой жесткой скамьи проходила труба отопления, и Серегу быстро разморило. Негромкий гул вокзала стал отдаляться, сливаясь в однотонный шум прибоя, и очень скоро Попов оказался на берегу Нурнена, на веранде собственного дома
