Унгерн поручил мне ведение переговоров и переписки между администрацией монастыря, при котором я состоял ламой, и резиденцией богдо-гэгэна. Нужно было заручиться поддержкой хутухты и получить согласие на проведение военной операции по его освобождению, и с этой задачей мне удалось справиться. В Манджушри все подготовились к тому, чтобы принять правителя Халхи и разместить его в стенах дацана, сам хутухта к назначенному сроку тоже оказался готов, о чем сообщил Унгерну тайной запиской, переданной через лам.
План операции разрабатывался в мельчайших деталях. Задача по похищению сначала казалась невыполнимой. Сложный рельеф местности и многочисленная охрана укрепленного здания оставляли мало шансов на незаметное проникновение. Зимнюю резиденцию называли еще Зеленым дворцом, по цвету крыши этого двухэтажного строения, обращенного фасадом на юг в сторону священной горы Богдо-Ула и текущей у ее подножия реки Тола. Сразу за дворцом было безлесное неглубокое ущелье, которое в этих краях называют падью. По этой пади с трудом, но можно было бы вскарабкаться наверх и выбраться на дорогу, ведущую в монастырь Манджушри, однако на фоне припорошенных снегом прогалин любые передвижения не остались бы незамеченными. Приблизиться же к реке под прикрытием деревьев мешала крутизна горных склонов. От самой резиденции открывался прекрасный обзор окружающей местности, включая и замерзшую поверхность реки. Всадники и пешие воины не имели тут никаких шансов для удачного штурма. С противоположной стороны Зеленого дворца простиралась плоская пустынная долина, открытая со всех сторон, без единого кустика, деревца или строения. С этого бока никто не смог бы тайно подобраться ко дворцу. Из Урги резиденция отлично просматривалась как в дневное, так и в ночное время, в силу чего китайские военные чины чувствовали себя вполне спокойно и были готовы отразить любую попытку штурма дворца.
Для осуществления хитроумного плана барона Унгерна понадобились и особые исполнители. Было решено, что операцией будет руководить Тубанов, предводитель тибетской сотни. Тибетцы Тубанова, называемые в дивизии тубутами, как нельзя лучше подходили для этого задания сразу по нескольким причинам. Прежде всего, они были фанатичными ламаистами, присланными самим далай-ламой для восстановления власти богдо-гэгэна. Они готовы были беспрекословно сложить головы за святое дело, не имея корыстных мотивов и не думая о личной безопасности. Кроме этого, тубуты привыкли жить в горах, с изумительной ловкостью передвигались по горным кручам и были способны при этом переносить на себе значительное количество грузов. По комплекции тибетцы казались несколько крупнее монголов, выше ростом, шире в плечах, лицо имели не столь широкоскулое, а нос у них был с непременной горбинкой. Обликом тубут напоминал хищника, которым в своем роде и являлся. Выносливость горцев не знала границ, они были неприхотливы, умелы в ведении как конного, так и пешего боя, отлично стреляли из любого положения, точно поражая даже движущиеся цели. Из черепов своих врагов тубуты выпиливали чаши-габалы, обрамляли их серебром и ели всегда только из них. Эти суровые, аскетичные воины отличались молчаливостью, что также являлось значительным плюсом при разработке тайной операции.
Тубутов экипировали одеяниями лам из монастыря Манджушри. В соответствии с планом, часть тибетцев должна была при свете дня проникнуть в резиденцию богдо-гэгэна под видом делегации паломников. По прибытии тубутам ставилась задача обезвредить охрану и, завладев оружием, организовать оборону и беспрепятственный отход второй группы, отвечающей за доставку хутухты в монастырь у южного подножия Богдо-Улы.
