– Очистись, богохульник! – послышался искажённый статикой, еле различимый на фоне истерических криков голос.
Затем, в бункер ворвалась очередная струя всепожирающего огня. Стало трудно дышать. Невыносимый жар нарастал, давая понять, что смерть неотвратима. И не просто смерть, когда уснул и не проснулся, а самая жуткая и ужасная, какую только можно представить. Тем временем крики солдат прекратились. Их обугленные, объятые пламенем тела лежали на полу, застывшие в ужасающих скрюченных позах. Эзекиль поспешил подняться на ноги, намереваясь бежать. Он не знал, куда именно ему нужно бежать, но инстинкты кричали, что куда бы он ни побежал, всё же будет лучше, чем остаться в этом крематории. Пламя объяло стены и пол. Топливо, что использовали в своих огнемётах жрецы, продолжало упорно гореть, превращая гранитный бункер в раскаленную печь.
Монг торопливо огляделся. Прямо сквозь стену огня, что полыхала перед капралом, в бункер зашел жрец-поджигатель. Его балахон и колпак поглотил огонь, однако система охлаждения герметичной брони обладала превосходной термозащитой.
– Сюда! – справа раздался знакомый голос. Это был Томми. Он открыл запасную дверь бункера, что располагалась напротив той, через которую они сюда пришли. Усатый солдат махал рукой, прося капрала поторопиться. И Монг бросился к нему. Что было сил, он метнулся к открытой двери, навстречу своему усатому другу.
– От меня так просто не сбежать, безбожники! – рычал искажённый помехами голос жреца.
В ответ прозвучала короткая очередь, затем ещё одна. Томми попытался прикончить поджигателя, но жреческая броня оказалась прочной. Поджигатель на мгновение замешкался, ошеломлённый ответными действиями усатого доминионца. Этого мгновения вполне было достаточно. Эзекиль и Томми покинули бункер, оказавшись в очередной траншее. Они бежали так быстро, как только могли. Бежали, даже не оборачиваясь. На удивление и на счастье, дикарей в траншеях уже не было. Видимо все гвардейцы отступили в крепость, по зову своего таинственного командира.
– Чёртовы фанатики! – тяжело дыша, выругался Томми.
Глубокие, пустые траншеи постоянно петляли, словно какой-то жуткий лабиринт.
– Он спалил их заживо! Больной ублюдок, – ответил Эзекиль, замедляя шаг.
Боль в груди становилась невыносимой, стёртые ноги гудели, а плечо чертовски сильно жгло.
– Нам нельзя тут надолго останавливаться, нужно идти, пока этот маньяк нас не догнал, – протараторил Томми, быстрым движением поправляя вечно болтающуюся каску.
– Да-да, сейчас. Дай мне только перевести дух, – выдохнул обессиленный капрал.
Где-то неподалёку, где-то совсем близко, раздался противный металлический скрежет и скрип. Монг и Томми в панике огляделись. Причиной неприятного звука оказались загадочные стальные трубки, что медленно выползали из бетонных стенок траншеи. Трубки высунулись на пять сантиметров и замерли. Спустя мгновение, через эти трубки хлынули облака жёлто-зелёного газа. Газ стремительно заполнял собой траншею, постепенно поднимаясь всё выше и выше.
– Это ещё что за… – Томми закашлялся, вдохнув этих едких испарений.
– Это газ, они нас травят! – встревожено воскликнул капрал, напряжённо роясь в своём рюкзаке.
Через пару секунд Монг нашёл что искал. Сняв свою надоедливую и бесполезную каску, капрал поспешил напялить респиратор. Томми сделал то же самое. Дышать стало легче, но видимость становилась всё хуже и хуже.
