Прибегаю и вижу, что битва уже почти закончена. Всех лучников в окружающих зданиях ликвидировали, и в дело вступили меченосцы Эскарана. Над ними возвышается Ринн, люди ориентируются по нему, словно корабли по свету маяка. В каждой руке у него по топору, Ринн размахивает ими направо и налево. Он далеко не самый ловкий боец Кадрового состава, однако в его боевой технике есть что-то такое, отчего он кажется неуязвимым. На самом деле топорами он машет довольно медленно, и всё равно враг даже близко подойти боится. Ринн движется неумолимо, будто лавина.
Вижу его и невольно улыбаюсь. Но через секунду вспоминаю, для чего я здесь, и улыбка исчезает.
Подхожу. Мне сражаться не с кем. Баррикаду разгромили. Гурта сами по себе высоким ростом не отличаются, а рядом с Ринном они просто карлики, потому и не решаются с ним схватиться. Пробиваюсь сквозь толпу солдат Эскарана, уже почти добралась до него, и тут Ринн меня замечает. Широко улыбается. Белые зубы сверкают на фоне чёрной колючей бороды…
…Следующее, что помню, – лежу на земле, а в ушах звон стоит от высокого, пронзительного звука. Я полностью дезориентирована, могу только моргать. Я вся в чём-то влажном. Постепенно прихожу в себя и вспоминаю, что меня как будто ударила огромная рука. А потом хаос, беспорядочные движения, яркий свет…
Шея как деревянная. Всё онемело, всё болит, даже не могу сообразить, ранена я или нет. Кто-то лежит прямо на мне, уткнувшись лицом мне в грудь. То есть не лицом, а тем, что от него осталось.
Единственное моё желание – стряхнуть с себя эту страшно оскаленную маску без нижней челюсти. Сбежать из-под пустого взгляда мёртвых глаз, которые будто умоляют меня что-то сделать, предотвратить эту катастрофу. Изнемогая от отвращения, сталкиваю с себя солдата. Отползаю назад, но во что-то врезаюсь. Знаю, что это тоже труп, поэтому даже не оборачиваюсь. От заунывного звона в ушах кажется, будто всё это происходит далеко и с кем-то другим.
Встаю на колени и приподнимаюсь. Дома исчезли. Земля усыпана телами убитых. Несколько человек, подобно мне, понемногу шевелятся, остальные неподвижны. Сначала даже сомневаюсь – вдруг я уже в другом месте, а не там, где была до того, как случился…
…взрыв…
И вдруг на меня безжалостно нахлынули воспоминания. Теперь понятно, почему гурта обороняли двор вместо того, чтобы отступать. Это была ловушка. Они заманили сюда как можно больше наших, а потом всё взорвали.
Вижу вдалеке наших. Войска в смятении. В город войти боятся, опасаясь новых взрывов, но и отступать не могут. Подкрепления гурта мчатся вниз по склону прямо на них. Теперь вражеские корабли видно издалека, они уже почти причалили к берегу.
Врагов намного больше, чем нас. Сейчас начнётся резня.
При этой мысли вспоминаю, что должна сделать и почему я в городе, а не наверху, как приказано. Страх придаёт сил, встаю и, пошатываясь, бреду среди трупов и оторванных конечностей, пока не отыскиваю его.
Он лежит на спине и смотрит вверх невидящим взглядом, массивное тело покинула бьющая через край энергия, так хорошо знакомая мне ещё с подросткового возраста. Ни одной раны не видно. Но он мёртв.
Все силы тут же покидают меня. Будто какая-то сила прижимает к земле, и бороться с ней я не в силах. Опускаюсь на него, кладу голову ему на грудь, но родное сердце не бьётся. Глаза закрываются сами собой, и я понимаю, что пострадала гораздо серьёзнее, чем мне поначалу казалось. Я тоже умираю, в этом нет сомнения. Но ничего страшного. Жить я больше не хочу.
