м да шашлыками на мангалах. Странно, что им можно, а нам нельзя. Мы ведь, по сути, для всех старались, не просто так костер разожгли. Только нас никто и слушать не стал. Участковый патрульную машину пригрозил вызвать, а барышня в форме пообещала родителей оштрафовать. Особенно ей знак наш предупредительный не понравился – потому как с самовольной символикой, да еще и дорогу преграждающий. Короче говоря, заставили нас огонь потушить, а все наши заготовки выбросить на помойку.
– Вот так! – громогласно выдал тогда Виктор. – В кои веки доброе дело затеяли – и обломали. И кто? Родная милиция!
– Какая милиция? – заблажил Заяц. – Полиция! Чего ты хочешь от полицаев!
Был бы участковый проворнее, он бы за эти слова Димона точно за ухо поймал, но Заяц – он Заяц и есть. И увернуться успел, и отскочить на приличную дистанцию…
Словом, о яме мы все помнили. Да и как тут забудешь, если наблюдаешь ее, голубушку, каждый день. Потому и затею с жалобой участковому мы даже не стали обсуждать. Да и не было у нас времени, чтобы заниматься бумажной писаниной. В шахматах это называется цейтнотом, а в жизни – абзацем, тупиком и полным мраком.
– Вот с Раевским бы посоветоваться – это вариант… – вздохнул Боб. – Он дяхан мудрый – наверняка бы совет добрый дал.
– Тебе еще совет нужен? – рассердился я. – Или хочешь ему лишних проблем? Понятно, Раевский за нас впишется, но толку-то? Ему же первому по шапке и дадут.
– Если начнем заявы писать, да ответа ждать, Тихону еще быстрее карачун наступит, – добавил Тарас. – Узнают на притравочной станции про ментов и угостят его какой-нибудь отравой. Скажут: сдох от старости.
– Согласен, – поддержал нас Кулер. – Формально они ничего не нарушают, притравочные станции законом не запрещены. Поэтому полиция этих уродов только насторожит. Будут искать – кто волну поднял. А может, даже и не будут, полицейские сами подскажут. Вот тогда всем инициативным, включая Раевского, и отольют по полной кастрюльке.
– Думаешь, они могут ему что-то сделать?
– Почему нет? Они хоть и зарегистрированы официально, и с лицензиями во всех карманах, а по сути – обыкновенные рвачи и бандюганы. Если им жизнь лисиц, енотов да волков по барабану, то и человечка, который будет мешать, они легко спишут… – Леша Кулер потер свой большой лоб и невесело улыбнулся. – Это только Раскольников маялся да страдал после своего преступления, а в жизни таких рафинированных злодеев нет. Сказку Достоевский написал. Психологическое фэнтези.
– Было бы фэнтези, я бы прочел, – хмыкнул Боб. – А так даже не прикасался.
– А я вроде пробовал – это ж на лето задавали, верно? Думал, детектив какой, обрадовался даже, а там тоска голимая, – поддакнул Заяц. – Полистал сначала, заглянул в конец – и закрыл. Да у нас в классе вообще ее никто не читал. Разве что кто-нибудь из девок.
– Ксюша читала, – подтвердил я. – Она и «Братьев Карамазовых» читала. И «Идиота».
– Ну, Ксюха – особый случай! – хмыкнул Боб – Клиника с комплексами напополам. Такие потом большими начальницами становятся.
– Ксюха – это да. Точно станет начальницей!
– Только когда это будет? А нам бы сейчас адекватного начальника встретить. Чтобы рявкнул да разогнал этих притравочников.
– Где ты такого найдешь? – Боб пяткой взялся колотить по земле, выбивая торчащий камень. Он всегда нервничал от таких разговоров – потому и начинал что-нибудь крутить, ломать да выворачивать. – Вон Раевского турнули из школы – и что? Помог кто-нибудь? Заступился?
