Поначалу я хотел остановить этот беспредел, но, внезапно, проникся моментом и решил махнуть рукой. А еще из-за всей этой ерунды в тележке, набросанной Элеонорой, я осознал, насколько в жизни девочки необходима женщина. Вот такая, понимающая в моде, в прическах, в важных для их пола мелочах. Сколько бы ни старались мы с парнями для Хлои, некоторые вещи останутся для нас непостижимыми и недосягаемыми и, в итоге, малышка останется в проигрыше.
– Еще я бы присмотрела пару новых вещичек, – няня уже спешила к полкам напротив, а я привалился к стене, провожая ее утомленным взглядом. В следующий раз отправлю ее сюда одну или вместе с Хлоей, но, сам – точно не пойду…
Элеонора еще говорила что-то, убегая все дальше, когда я все-таки решил последовать за ней и остановить разгул шопоголизма за мой счет. И тут время остановилось, а из легких выбило весь воздух.
Навстречу мне шла красивая девушка и внимательно рассматривала одежду для младенцев. Темные волосы ее были заплетены в толстую косу непростого плетения, на ухоженном личике – минимум макияжа, а на губах нежная улыбка. Так и не скажешь, что это милое создание могло бросить собственную новорожденную дочь в больнице, вычеркнув ту из своей жизни.
– Здравствуй, сестренка, – проговорил я, чувствуя, как в венах закипает от злости кровь. – Ты вернулась? За Хлоей?
С одной стороны я всегда ждал этого и надеялся, что она одумается… Но вот теперь, увидев сестру, понял, насколько болезненна мысль о расставании с малышкой.
– Тони? – глаза Марии округлились, и, кажется, вовсе не от радости встречи. – Что ты здесь делаешь? И кто такая Хлоя?
Скулы свело от бешенства. Конечно, она ведь даже не знает, как я назвал племянницу. Ей было плевать тогда и, судя по реакции, плевать и теперь.
– Я о твоей дочери, – ответил, стараясь успокоиться.
– Ох, – она затравлено осмотрелась по сторонам. – Тише! Прошу тебя. Тони, давай встретимся в другой раз? И поговорим. Только не здесь и не сейчас, прошу.
– Просишь? – повторил на автомате, не сводя глаз с ее руки, накрывшей низ живота и осторожно его поглаживающей.
– Тони, умоляю! – Мария спешно убрала руку, теперь прижав ее к горящим щекам и закрыв собственные губы. Глаза ее были полны безотчетного страха.
И только я собрался выяснить, что за ерунда происходит, как из-за угла вышел крупный мужик в дорогой одежде, толкающий перед собой тележку, полную игрушек и одежды для новорожденных.
– Вот где ты, малышка! – воскликнул он, заприметив Марию. – Я тебя потерял.
– Только молчи, – прошептала сестра одними губами и, мгновенно преобразившись, с улыбкой обернулась к мужчине. – Ральф! Ты не поверишь! Помнишь, я говорила, что в Уэчито у меня есть знакомые? Так вот, это Тони…
– Ее брат, – холодно кивнул я. – Энтони Хоуп.
– Брат?! – обалдел Ральф. – Почему же ты не говорила, что здесь у тебя живет брат, малыш? Очень приятно! Очень!
– Потому что мы раньше не сильно ладили, – смущаясь, отозвалась моя сестра, – в детстве. Но, теперь мы оба повзрослели и многое изменилось. Правда, Тони?
Я молчал, крепко сжимая в руках ручку тележки, полной всякой ерунды для Хлои. Ее брошенной дочери.
– Так пригласи брата на свадьбу! – продолжал громко радоваться воссоединению семьи Ральф. – Ты уже сказала, что он скоро станет дядей?
– Еще нет, любовь моя. – Мария бросила на меня взгляд, полный мольбы. – Тони спешил куда-то, и мы успели лишь поздороваться.
