Устойчивая жизнь. Как справляться с проблемами на жизненном пути - страница 7

Голдберг ничего не знал о том, что спустя годы мне предстоит узнать о матери. Но он распознал ген трусости.

Его письмо и одобрение моего отца перевесило мой инстинкт трусости, и я изменил решение, вернулся в команду и помог вывести ее в лигу чемпионата в тот год. Не могу поклясться, что тогда я себе нравился, но в глубине души получил удовлетворение, что все так закончилось. Возможно, в жизни удовлетворение – более важная вещь, чем наслаждение.

Фигурально выражаясь, письмо Голдберга нанесло мне предупреждающий удар по носу. Он был прав. В те годы для меня слишком велико было искушение сдаться перед лицом трудной проблемы. Снова и снова – до того дня, когда меня искушали помедлить, отказаться от обязательств, бросить попытки, – я напоминал себе, как вернулся в команду и занялся тем, что не хотел делать. И в задушевном разговоре с той половиной меня, которой недоставало силы довести-все-до-конца, я говорил: «Я закончил все тогда, собираюсь сделать это сейчас. У меня тогда все отлично получилось и сейчас получится».

Эти две истории – о жизни моей матери и о подростковом решении – из числа тех, которыми я могу иллюстрировать проблему устойчивости в моей собственной жизни. Это то, над чем мне приходилось работать, и каждая капля попытки приносила плоды.

Где бы я ни рассказывал об устойчивой жизни, настаивал на том, что величайшие свершения, данные нам Богом, случатся во второй половине жизни. И вы можете предвидеть реакцию на мои слова: «А вы, люди за 40? В действительности многие из вас только начали первые круги своего забега».

Халев из Ветхого Завета – вот кто великий чемпион «второй половины». «Итак, дай мне сию гору, – молил он Иисуса, – мне 85 но я силен, как и в 45» (Иисус Навин 14). У меня ощущение, что говорил он это перед группой молодых людей, которых перекинули на задание, когда надо было захватывать Землю Обетованную. Эта страна была полна городов-крепостей и людей, что, по слухам, были гигантами. Кто хотел бы иметь с ними дело? Этот старик.

Время от времени, когда я говорил о Халеве и его устойчивости, я ожидал реакции от слушателей. Я спрашивал: «Каково самое провокационное слово или идея, что вы слышали в последнее время, один вопрос, который вы даже возьмете на рассмотрение домой?»

Неизменно кто-нибудь отвечал: «Мысль, которую я бы развил, – это что я могу, как Халев, свершить великие дела во второй половине своей жизни». Обычно после встречи кто-нибудь задерживался и говорил: «Спасибо, что дали мне надежду на то, что лучшие годы моей жизни еще впереди». Я видел слезы в глазах говоривших. Почему-то они чувствовали, что первые годы их жизни были провальными. Они не слишком хорошо растили детей. Разбазарили свой брак. Шли на поводу у вторичных ценностей. И сейчас, в середине жизни, размышляют о сорока годах потерянных возможностей.

Этого не должно быть. Христиане поклоняются Богу, который может (и делает так) забрать жизнь любого человека, вывернуть ее наизнанку и использовать для строительства Своего царства.

История Илии, пророка из Ветхого Завета, захватила меня. Старик, которому не удалась ни роль отца, ни роль духовного лидера для Израиля. Его полагалось уволить по всем причинам. Но кое-что произошло в его жизни, Библия недостаточно это описывает. Мы знаем, что Бог использовал его в качестве наставника для юного мальчика, Самуила. Было так, как будто Илия сказал сам себе: «Я проворонил все в своей жизни, но этот шанс я не упущу».