Влад Нечаев продержался до следующего побега ещё два года. Какое-то время его действительно никто особенно не доставал. После выхода в очень популярной местной газете весьма гневной статьи «Почему убегают детдомовцы?» в их «дом презрения» зачастили комиссии из РОНО. Вместе с ними иногда приходила и тётя Женя. Более того, в течение этих двух лет она минимум один раз в месяц забирала Влада к себе в гости на выходные дни. У них с мужем, капитаном «убойного» отдела, ещё не было собственных детей, поэтому провести пару дней в месяц с ребёнком из детдома обоим было даже интересно. В субботу его обычно водили в местный кинотеатр, оборудованный системой «Долби», где капитан, Сергей Тимофеевич Морозов, непременно покупал парню огромную пачку попкорна и большую бутылку колы. Дома у милицейской четы кроме вкуснейшего обеда и ужина Влада ожидал цветной телевизор с дивиди-приставкой и компьютерными играми. Зимними воскресеньями они втроём ходили на лыжах в парк, в котором было много чудесных склонов. В то счастливое время Влад искренне жалел, что зимы не тянутся дольше обычного.
А потом Женя родила, а у капитана Морозова расширился объём работы. Убойный отдел всё-таки…
И снова в «доме презрения поменялись» воспитатели – на место обычных, как водится, пришли подобные Володе Недоделанному. Впрочем, к тому моменту Влад уже никого не боялся. Капитан Морозов сумел внушить в парня уверенность в своих силах, плюс ко всему Влад подрос, сильно вытянулся и раздался в плечах, начал ходить на тренировки по боксу в спортзал Дома железнодорожников. В третий раз он даже не убежал, а ушёл. Просто не вернулся с тренировок.
Переночевал тогда Влад у знакомого пацана, своего напарника по тренировкам. У Игоря в тот день родители уехали в другой город навестить больную бабушку – парень сразу пригласил Влада к себе, чтобы не скучно было. А потом, чтобы не нагорело от дяди Вани, Влад просто решил в «дом презрения» не возвращаться. Попросил у Игоря взаймы пятьсот рублей (родители у приятеля были неплохо обеспеченные), самому сказал, что едет в гости к Даше (парень, конечно же, такую инициативу сразу одобрил), и с утреца отправился на автовокзал. В автобус можно было сесть, не предъявляя паспорта. За сто рублей Влад укатил в областной центр – в самый Томск. Даша ведь писала ему письма из ПТУ. К тому моменту она, правда, его уже закончила, а куда устроилась, не написала. Владик, разумеется, не верил, что Даша писала ему так редко. По его твёрдому убеждению, большую часть Дашиных писем от Влада скрывали воспитатели – из обычной вредности. Но в Томске он рассчитывал через то самое ПТУ разыскать и Дашу. Увы, не получилось: в общежитии ПТУ удалось выяснить, что Даша неожиданно вышла замуж за военного и уехала с ним чуть ли не во Владивосток. А куда конкретно, не знала даже лучшая её подруга, по-прежнему жившая в том общежитии. Но Владу уже и не надо было знать, куда именно увёз Дашу его неведомый соперник. Конечно же, Владик тогда вовсе не думал о Даше как о потенциальной невесте. Какие невесты в четырнадцать лет. Она ему была почти как сестра, единственная, любимая, самая близкая из всех людей, которых он когда-либо знал на тот момент жизни. И, почему-то ему так показалось, она его предала.
Переночевав в общежитии швей-мотористок (подруга Даши Нина отвела его в комнату, из которой все в то время уехали на каникулы к родителям), Влад утром позавтракал с Ниной овсянкой и яичницей, напился чаю с лимоном и мёдом, поболтал с накормившей его хозяйкой комнаты до обеда, потом, последний раз откушав сваренных Ниной щей и сарделек с макаронами, отправился на вокзал. Добро было бы лето, а то ведь февральские морозы трещали на улице. Из Томска за ночь Влад автобусом перебрался в Омск. Там проболтался, не зная, куда податься, до вечера. Ночь провёл на автовокзале. Под утро его арестовал милиционер. Привёл в отделение, сравнил с фотороботом.
