Пришлось знатно повозиться. Я заштопала рваные раны на боках и животе, потом занялась кучей менее существенных, на обработку которых тоже потратила много времени.
К моменту окончания работы уже начало светать. Я поторапливалась, чтобы не застряли здесь до вечера.
– Забирай своего друга, и проваливайте отсюда! – сказала, собирая окровавленную вату и инструменты, чтобы отнести на обработку.
– Умница, карамелька, – блеснул Брайан белозубой вампирской улыбкой, взвалив себе на плечо очнувшегося друга, и добавил хищно: – Это не последняя наша встреча!
Брайан
– Проваливай с моего мотоцикла! – припарковался я у первого дома района, принадлежавшего оборотням. Дальше лучше не соваться.
– Жестокий ты, Брай, – застонал Дим, медленно сползая с «харлея» и придерживая особенно пострадавшую руку. – Пожалел бы раненого.
– Пожалел бы, будь у тебя хоть капля мозгов. Зачем в драку полез? Стелла тебя провоцировала, чтобы нагадить мне, разве не ясно?
– И что, я должен был молча терпеть их насмешки? Слушай, оприходовал бы ее, и дело с концом, угомонилась бы волчара.
– Тут ты неправ. Ей не постель моя нужна, а брак, чтобы выше папочки своего забраться. Я-то не против, пусть лезет куда хочет, только не через меня.
Я заметил блики первых солнечных лучей, заигравшие в окнах. Невольно поморщился. Посмотрел на палец, где теперь не было кольца.
– Потерял? – понял меня без слов оборотень.
– Наверное, в драке стянули с пальца. Что-то Стелла слишком разошлась, – размял я пальцы правой руки и сжал руль. – Дим, не лезь больше.
– Да я бы покромсал их всех.
– Но по итогу покромсали тебя. Подъехал бы я чуть позже, и мне пришлось бы искать нового придурка, готового гонять наравне со мной. Я «харлей», возможно, захочу новый. Выиграть…
– Не-ет, я еще намерен этого братишку себе вернуть, – постучал он по металлическому боку мотоцикла и улыбнулся мне. – Прорвемся, Брай. Стеллу твою в угол зажмем, а ту блондиночку из клиники пригласим на свидание, цветочки, кинушку оформим – девочки такое любят. У нее ручки мягенькие, и пахнет…
Я не заметил, как сорвался с мотоцикла, схватил его за шиворот и над землей поднял.
– Что, задела малышка? – закряхтел Дим.
– Нет, – разжал я кулак и отступил. Проследил, как друг упал на тротуар, простонал из-за незаживших ран. Мстительно похлопал по больному плечу. – Бери в оборот, я врачей на дух не переношу.
– Я видел.
Развивать этот диалог не имело смысла. Я оседлал своего «харлея», завел мотор. Нажав по газ, развернулся и сорвался с места.
Солнце вступало в свои права. Из-за отсутствия кольца пришлось ехать в тени, выбирать узкие улочки, добираться до своей квартиры кругами. А в ней зашторить окна и долго в кровати лежать. Думать.
Образ златовласки не отпускал. Ее мягкие губы, запах, собственная жажда. Давно мне так сильно не хотелось укусить человека, как эту девушку. Наверное, следовало. Поиграться, насытиться, а потом бросить, утолив голод сполна. Возможно, привести в эту квартиру, заставить ходить здесь голой, выполняя мои желания. Приказать стоять на коленях возле кровати, словно рабыня… Я усмехнулся, представив ее рядом, как погрузил бы пальцы в мягкие волосы, как притянул бы к себе, впился в губы и потом отшвырнул, потому что именно так нужно поступать с ними. Врачи… От одного этого белого халатика на тонкой фигуре становилось тошно.
Разорвать, выбросить. Схватить за горло, чтобы плакала, просила о пощаде. Ненавижу! Это из-за них моя мать…
