После серьезной проверки Серафим выделил группу наиболее близких и преданных ему сотрудников, повысил ставки и приступил к основной игре, в которую играл уже лет восемь…
Технически все делалось чрезвычайно просто.
Служба получала заявку на пополнение запасов судна перед рейсом. Заявку передавали диспетчерам для корректировки в соответствии с табелем снабжения и денежным лимитом судна. А материалов всегда требовалось огромное количество, порой до пятисот наименований. И обрабатывать приходилось в сутки до тридцати кораблей. Часто в суматохе короткой стоянки, в спешке…
И Серафим Куприянович Одинцов внял совету своего «мозгового центра», юрисконсульта Витальки Гусарова по прозвищу Параграф, – издал распоряжение «Об ускорении документооборота». Теперь каждый диспетчер и даже девушки-таксировщицы имели право подписать приказ на выдачу имущества со склада. Согласно этим документам грузчики-экспедиторы доставляли имущество на суда. Тут-то и срабатывала пружина, натянутая Серафимом Куприяновичем. Часть имущества проводилась через фиктивные приказы и отправлялась за территорию порта на подпольные склады, большинство которых размещалось в загородных домах… Это была крепко сколоченная преступная организация, связанная круговой порукой. Организация работала без проколов. Несколько раз возникали критические ситуации. Но Серафим их улаживал просто, средств хватало.
Вот и совсем недавно. Один из самых надежных агентов Серафима, шофер Михаил, бывший автогонщик и классный жестянщик, стал крениться на борт – то ли нервы не выдержали, то ли на кого-то обиделся. Словом, дошел до Серафима слух о том, что Михаил кому-то бумагу заготовил, с повинной явиться обещал. Обо всем донесли Серафиму свои люди, даже бумагу эту притащили на сутки. Бумагой-то Серафим и пригвоздил Михаила, как тот ни юлил, подлец… А жаль. Таких деловых людей, как Михаил, подобрать непросто. Надо, чтобы и соображали хорошо, и не пили по-черному. Из таких только Антон Клямин и остался. Серафим не занимал Клямина чепухой, поручал ему ответственные, крупные экспедиции. Не часто – раз в квартал, а то и реже. Серафима не интересовало, сколько Клямин снимал сверх той контрибуции, которая накладывалась на всю партию. Раз Клямин не отказывался, значит, ему выгодно работать с Серафимом. И Михаилу было выгодно иметь дело с Серафимом, однако вон как оно обернулось…
Судно пересекло гладь залива и скрылось за южной верфью ремонтного завода. Лишь серый дымок лениво помечал путь судна. Должно быть, это был сухогруз «Воркута», что забрался сюда подзаправиться и теперь возвращался, согласно фрахту, на Стамбул. Вчера Серафим полдня выбивал для него цемент. Не случалось такого, чтобы Серафим не смог раздобыть каких-нибудь двести килограммов цемента. А вот тут не смог, и все. На своих складах контрольный запас исчерпали, подвоза не было неделю. Приятель из управления стройтреста уехал в отпуск, заместители все по объектам разбежались – позвонить некому. Старший механик с «Воркуты», здоровенный мужик с красным лицом, рычал в кабинете Серафима.
– Ты, дед, на меня не ори, – увещевал его Серафим. – Достану тебе цемент, выпущу.
– Своим судам небось цемента хватает. А как пришел чужак, так кукиш, – напирал стармех. – Скажу ребятам – придут ваши в Мурманск, позабавимся. Цемент – регистровое имущество, без него в море никакая комиссия не выпустит.
