Ужасно богатый вампир - страница 7

Я сглотнула и приготовилась к долгому вечеру.

– Я здесь! ― Взглянув на часы, поняла, что у нас в запасе есть еще пять минут, прежде чем мы появимся в бальном зале.

Сэм и Джейсон молча кивнули мне, больше сосредоточившись на состоянии своих скрипок, чем на моем появлении. Сэм ушел из симфонического оркестра много лет назад, играя ради удовольствия и, как я подозревала, потому что ему нравилось внимание, которое он получал от дам, облаченных в смокинги. Благодаря своим волосам с проседью и непринужденной улыбке он естественно вписывался в любую толпу. Джейсон, наоборот, был уверен в себе только на сцене. На голову выше Сэма, он не поспевал за своими длинными конечностями, разве что разве что во время игры мог синхронизироваться. В прошлом году он окончил музыкальную школу и надеялся вскоре получить место в оркестре на полную ставку. Поскольку мы с ним играли на разных инструментах, нам удавалось избегать соперничества. По большей части. Я не могла сказать того же о четвертом участнике нашего сборного квартета – Кармен Д’Альбе. Она рассматривала каждого музыканта как конкурента, независимо от инструмента, на котором тот играл.

Кармен требовала маленький туалетный столик и зеркало. Она больше заботилась о своей внешности, чем об игре на виолончели. Девушка напрягалась, чтобы рассмотреть себя в тусклом освещении комнаты. Она всегда больше походила на гостью, чем на участницу мероприятия. И сегодняшний день не стал исключением. На ней было черное платье без бретелек, волочившееся по полу. Ее густые черные волосы были изящно уложены на затылке. В девушке проявлялась грубая, непримиримая чувственность. Ее мягкие округлые формы хорошо сочетались с полными губами, накрашенными ярко-красной помадой, цвет которой резко контрастировал с оливкового цвета кожей.

Кармен была солисткой второго состава городского симфонического оркестра. Я никогда не интересовалась у нее, почему она подрабатывает с нашим квартетом на мероприятиях, а она никогда не рассказывала.

– Это непрофессионально – появляться в концертном костюме, – сообщила мне Кармен. Она встала и наконец достала свой инструмент, с отвращением скользнула взглядом по моему поношенному черному платью, пока проверяла завязки. – Кстати, разве ты не надевала это платье во вторник?

– У меня было занятие после обеда, которое затянулось допоздна. Поэтому я переоделась перед тем, как прийти сюда.

Я попыталась улыбнуться, стараясь не обращать внимания на ее упреки в том, что я всегда нарушаю правила дресс-кода. Было непросто заставить себя начать симпатизировать Кармен, но я была полна решимости завоевать ее расположение добрым к ней отношением. Однако пока что это, казалось, только еще больше раздражало ее. Конечно, по умолчанию в Кармен была вшита программа разочарования во всех и вся. Когда она отпускала ехидные замечания по поводу моих нарядов, я всегда задавалась вопросом, думала ли она, что делает мне одолжение, сбивает с меня спесь или таким своеобразным образом демонстрирует свой собственный извращенный взгляд на дружбу.

– Тебе следует потратиться на что-то новое, особенно если ты собираешься проходить прослушивание на стипендию Ридса. Я уже прикупила себе платье для прослушивания, – продолжила она, важно вздернув подбородок.

С тех пор как мы узнали от Центра о программе на стипендию Ридса, она стала для нас с ней больной темой. Некий богатый анонимный спонсор выделил годовую стипендию, покрывающую все расходы на проживание молодого музыканта. При этом все сведения об этой программе были обрывочными: никто не знал, кто организовал эту программу, но победитель должен был давать концерты спонсору в частном порядке в течение всего срока действия соглашения. Учитывая широкую рекламу стипендии, организаторы должны были убедиться в ее законности. Большинство из нас решили, что это просто эксцентричный богач, который хочет весело провести время. В Сан-Франциско таких людей было предостаточно.