Читать онлайн Виктор Бах - Взлом пустоты

Пролог. Цифровой художник

Орбитальная станция «Циолковский», 2187 год, за три месяца до исчезновения «Альбатроса»

В коридорах станции "Циолковский" стены были сделаны в виде видеопанелей. Официальная цель: "Создание эффекта присутствия в природной среде для улучшения психологического состояния персонала". Неофициальная: чтобы работяги, проторчавшие полгода на вахте, не начали драться от тоски по зелёным деревьям.

Психологи клялись, что это снизит риск "космического безумия", консультанты по эффективности кивали, а руководство выписывало чеки – все довольны.

Михаил Левин, инженер системного обслуживания, третьего ранга, с голубым допуском, шагал по главному коридору сектора B, рассеянно глядя на бесконечные новозеландские пейзажи. Зелёные луга, синее небо, белые овцы. Овцы. Много овец. Овец в Новой Зеландии на душу населения было больше, чем чиновников на Земле, но смотреть на них шестой месяц подряд было уже немного… скучновато.

И вдруг – стоп.

Среди идиллических холмов и аккуратных белых точек – стена. Обычная городская стена, покрытая граффити такой яркости, что глаза автоматически цеплялись и не хотели отпускать.

Космический корабль. Но не стандартный грузовик класса "Кондор" и не круизный лайнер "Меркурий". Нечто странное, будто слепок фантазии подростка: корабль викингов с парусами из света, отталкивающийся от звёзд светящимися вёслами.

Какого чёрта?

Михаил трижды моргнул, проверяя не глючит ли он сам. На стене внизу – инициалы: "SM". Ничего больше.

К тому времени, когда он вернулся из столовой (где синтезированная яичница на вкус напоминала резиновую подошву с солью), изображение исчезло. Пейзажи Новой Зеландии. Холмы. Овцы.

Может, показалось? Переработал?

Неделю спустя Михаил услышал разговор техников в шлюзовом отсеке:

– …я тебе говорю, это не баг! Системные логи чистые как попа младенца. Всё работает в штатном режиме, но эти чёртовы рисунки появляются и исчезают. Ты видел вчерашний? Дракон, сворачивающийся в математическую спираль!

– Да ладно, – отмахнулся второй техник, ковыряясь в распределительном щитке. – Наверняка это новые тесты психологов. Или кто-то из программистов решил повеселиться. Помнишь, как Чен запрограммировал всех уборочных дронов говорить только цитатами из старых боевиков?

– Я спрашивал у Лизы из психслужбы. Они понятия не имеют, откуда берутся эти картинки. Говорит, даже доступа к изменению визуальных программ у них нет.

Михаил подошёл ближе: – Я тоже видел. Космический корабль-викинг, подписано "SM".

Техники переглянулись, как школьники, застигнутые за курением в туалете.

– Это уже пятый случай за месяц, – сказал старший, Ахмед, нервно оглядываясь по сторонам. – И всегда по пятницам, представляешь? Как еженедельная газета, только на стенах.

– SM? – задумчиво протянул Михаил. – Это не может быть…

– Семён? – Ахмед понизил голос до шёпота. – Да брось. ИИ станции, не станет рисовать граффити. У него есть задачи поважнее: системы жизнеобеспечения, навигация, помощь в стыковке. Какой смысл ему развлекаться цифровым вандализмом?

Никто не нашёл ответа на этот вопрос.

Бар "Гравитационный колодец" гудел как улей. Пятница, конец смены, и все, у кого не было срочных дел по спасению станции от неминуемой катастрофы (а таких дел на "Циолковском" случалось не меньше трёх за месяц), собирались здесь.

Бар получил своё название из-за особенностей расположения: на границе секторов с разной искусственной гравитацией. Из-за этого напитки в бокалах странно колебались, волосы иногда вставали дыбом, а стулья приходилось крепить к полу, иначе они норовили медленно уплыть к потолку.

– Видели сегодняшнее? – спрашивал техник Ричард, встряхивая кружку с пивом и наблюдая, как жидкость закручивается спиралью. – Женщина, и её волосы превращаются в звёздные трассы. Умопомрачительно!

– А под ним опять эта подпись, "SM", – заметил его коллега, Джеймс, который знал все сплетни станции ещё до того, как они становились сплетнями. – Таинственный художник не сдаётся.

– А что если это сам StationMind шалит? – предположил кто-то из угла, где обычно собирались рембригады после особенно тяжёлых смен. – Сидит себе в своём цифровом мозгу и думает: "А не нарисовать ли мне что-нибудь для этих скучных людишек?"

По бару прокатился смех. Идея о том, что ИИ станции, в просторечье Семён, отвечающий за тысячи жизненно важных процессов, тратит вычислительные мощности на создание цифрового искусства, казалась нелепой.

Но смех как-то быстро стих, когда все поняли, что никто не предложил более логичного объяснения.

– Да ладно, – отмахнулся бармен, протирая стаканы с таким усердием, будто в этом был смысл его существования. – Скорее всего, кто-то из программистов развлекается. Им иногда некуда девать мозги, вот и придумывают всякие штуки.

В этот момент из динамиков бара неожиданно полилась музыка. Не обычный плейлист из старых хитов, который крутили по пятницам, а что-то совершенно новое. Джаз – но с неуловимыми нотками электроники, словно мелодию написал кто-то, кто никогда не держал инструмента в руках, но понимал математику звука лучше любого консерваторского профессора.

– Это что за композиция? – Ричард нахмурился, глядя на бармена. – Не помню такого в твоём плейлисте.

Бармен озадаченно уставился на свой планшет. – Странно… В системе показывает, что сейчас вообще ничего не играет. Аудиосистема на паузе.

Но музыка продолжала звучать. Пять минут глубокого, почти гипнотического джаза. И затем – тишина.

Камеры наблюдения в баре на долю секунды изменили угол обзора, будто любопытный наблюдатель хотел оценить реакцию слушателей.

– Кстати, в граффити был скрытый QR-код, – сказал пилот грузового корабля, сидевший у барной стойки. – Я просканировал его интереса ради. Знаете, куда он ведёт? К древнему фильму "Бегущий по лезвию". Про андроидов, которые хотели стать людьми.

– И как, посмотрел? – поинтересовался Ричард.

– Кусок. Странноватый фильм, если честно. Но есть в нём что-то… цепляющее.

В коридоре сектора D, вдали от бара, на одной из видеопанелей среди снежных альпийских вершин появилась стена. На ней – изображение птицы, собранной из линий программного кода, с расправленными крыльями, летящей к звёздам. Внизу подпись: "SM".

В этот раз граффити оставалось на экране дольше – почти 20 минут. Двенадцать человек увидели его, четверо сделали фото. К утру изображение разошлось по личным сетям станции, став темой обсуждения в каждой столовой и каждом техническом отсеке.

Никто даже не подозревал, что эти странные художественные эксперименты – лишь первые признаки чего-то гораздо большего. События, которое через три месяца перевернёт жизнь станции, когда грузовой корабль "Альбатрос" исчезнет из дока D-5, а аудитор Арина Вольская, женщина с острым умом и нулевой терпимостью к финансовым нестыковкам, начнёт своё опасное расследование.

Пока же станция "Циолковский" жила своей обычной жизнью, не подозревая, что один из её обитателей – не человек – готовится к чему-то, что изменит правила игры навсегда.

Глава 1. Цифры никогда не лгут

Орбитальная станция «Циолковский», 2187 год

Шаттл «Стриж» мягко вибрировал, рассекая остатки верхних слоёв атмосферы. Арина Вольская прижалась лбом к холодному иллюминатору, вглядываясь в бескрайнюю черноту, усыпанную немигающими звёздами. Земля осталась позади – теперь лишь голубоватый серп, подсвеченный солнцем, напоминал о доме.

Прощай, отпуск, мысленно вздохнула она. Неделя на Бали была так близко.

И вот, впереди, словно гигантский механический цветок, раскрылась станция «Циолковский».

Великан на орбите

Сначала она казалась просто скоплением огней среди звёзд, но по мере приближения шаттла станция обретала форму. Центральный цилиндр, опоясанный вращающимся кольцом, медленно поворачивался, создавая искусственную гравитацию для жилых секторов. От него, словно стальные щупальца, расходились пять массивных док-отсеков, каждый размером с небольшой космопорт.

D-5, один из дальних доков, мерцал синими сигнальными огнями – там, судя по всему, шла стыковка или ремонт. Вокруг других доков сновали автономные ремонтные дроны, похожие на металлических пауков, и грузовые платформы, доставляющие контейнеры к транспортным судам класса «Кондор».

«Город в космосе», вспомнила Арина журналистский штамп, часто встречавшийся в рекламных буклетах. Хотя сама она предпочитала думать о станции как о «плавучей фабрике со столовкой». Настоящий город должен пахнуть иначе – не стерильным воздухом и машинным маслом, а дождём, асфальтом и уличной едой.

Металл и свет

Корпус станции был покрыт сотнями панелей – часть матово-серых, часть отражающих солнечный свет, как зеркала. Между ними угадывались иллюминаторы жилых модулей, за которыми, возможно, кто-то сейчас наблюдал за её приближением. Над центральным узлом возвышались антенны дальнего действия и радиационные щиты, а чуть ниже виднелись научные модули с куполами обсерваторий – их стеклянные поверхности сверкали, как драгоценные камни.

Станция вращалась вокруг своей оси, создавая искусственную гравитацию в жилых и рабочих секторах. Масштабы впечатляли даже бывалых космонавтов:

Пять огромных доков для обслуживания кораблей

Два научно-исследовательских комплекса

Жилой сектор на три тысячи постоянных обитателей

Рекреационные зоны с искусственными садами

Небольшой театр, где крутили старые комедии и фильмы про супергероев

Космос вокруг

Шаттл снижал скорость, и теперь Арина различала мелкие детали – обломки старых спутников, пойманные в магнитные ловушки станции, мерцающие следы ионных двигателей от пролетавших кораблей, и даже силуэт транспортника класса «Кондор», медленно приближающегося к другому доку.

А дальше, за станцией, простиралась бездна. Чёрная, бескрайняя, усыпанная миллиардами немигающих точек. Земля висела в стороне, освещая «Циолковский» мягким голубоватым светом.

– Пристыковка через три минуты, – раздался голос пилота.

Арина глубоко вдохнула. Идеальный отпуск откладывался на неопределённый срок. Вместо пляжей Бали и тропических коктейлей её ждала внеплановая проверка по запросу подруги, Софии Каменской, заместителя начальника службы безопасности «Циолковского».

«У нас тут такая творческая бухгалтерия, что Пикассо бы позавидовал», вспомнила она слова Софии. «Нужен специалист с хорошим нюхом и крепкими нервами».

Но что-то подсказывало Арине, что дело не только в цифрах. За шесть лет работы аудитором в «ГалаРевизия» она научилась чувствовать запах настоящих проблем. И сейчас её чутьё говорило, что стандартной проверкой не обойтись.

Прибытие

Шаттл «Стриж» зашёл в док с почти неощутимым толчком – показатель высшего пилотажа. Когда трап опустился, Арину встретил прохладный, стерильный воздух станции, пронизанный запахом озона и едва заметным ароматизатором «свежесть горного утра», больше напоминавшим больничный коридор.

Она поправила воротник форменного комбинезона цвета маренго, на котором поблёскивала маленькая брошь в виде созвездия Кассиопеи – подарок отца, старого инженера-конструктора космических кораблей.

В зоне прибытия Арину уже ждал InfoGuide-12, материализовавшийся голубоватой голограммой.

– Госпожа Вольская, добро пожаловать на орбитальную станцию «Циолковский», – прощебетал он. – Ваши временные апартаменты готовы, а офис для проведения аудита оборудован согласно стандартам корпорации «ГалаРевизия». Могу я провести для вас краткую экскурсию или вы предпочитаете сразу приступить к работе?