– Расстроилась? – вперил в меня внимательный взгляд крокодил, – он пришёл сказать мне, какой я плохой, и выместил всё на тебе. Можем в следующий раз либо запирать дверь, либо сидеть на нашей террасе. Туда он никогда не ходит. А разговаривать с ним бесполезно.
«Нашей»? Когда она успела таковой стать?
– Это его дом, Оз, – уныло расковыряла свою блюдо я, – я вообще себя странно повела, так разговаривая с ним здесь.
Что-то понамешанное из стыда, апатии и чувства защиты.
– Это мой дом, – он повернул мою голову к себе лицом, – в ближайшем будущем ещё и твой. Поэтому ты сказала всё правильно. Ты была права, Ая. А он говорит бесчестные и ограниченные вещи.
Мне стало интересно:
– Ты привык к такому? – всё же поняла, что есть я хочу больше, чем расстроена.
Особенно Кис подбадривал, двигая моё блюдо ко мне, чтобы я ему специально кусочек отложила.
– Да, со мной он общается так всегда, – и посмеиваясь надо мной, – Ая, я понимаю ещё вручить мне вилку для десерта, но чем тебя привлекла рыбная?
Я не удержалась и посмотрела на него, как на клоуна. А после – да, отобрала у него его прибор и решила сравнить со своим. Длина и количество зубчиков. Какая разница, если они обе странные и неудобные?
– Твои знания бесполезны, – вернула ему несчастную вилку, – как и разделение.
– Я поэтому тебе и сказал только про сам факт оплошности, и не стал исправлять, – дёрнул бровью, – к слову, единственное, о чём я тебя прошу, не трогай без крайней необходимости кефир Райрана с дверцы. Иначе он начинает… голосить.
Я сверкнула глазами и не удержала улыбки на лице. Он сказал это специально же, да?
Через двадцать минут Оз, Гик, я и кефир вернулись в комнату, где я так отчаянно давилась гадкой кисломолочкой, что крокодил не выдержал:
– Просто выбрось. Я зачту это за «крайний случай».
Пожала плечами, сделала как велено и вернулась на диван к сонному коту. Оз всё это время стоял, опершись на дверной проём в коридор. Тот самый, что ведёт в спальню.
– Мы идем спать? – не вынес и минуты.
Я часто закивала.
– Не принесёшь мне одеяло? Подушки здесь есть, – заставила его скрипнуть зубами.
Потянула на себя рюкзак, чтобы переодеть эти несчастные шорты. Мама же положила мне пижаму?
– Ты не заходила туда и тогда, когда я показывал комнаты в прошлый раз, – вспомнил Оз-зи, – и не посмотрела. Что по-твоему там может быть вульгарного?
Пижамы я не нашла. И это было не так хорошо.
– Только без обещанных тобой приставаний, – поднялась, думая совсем о другом.
Оз усмехнулся и внимательно проследил за тем, как я плетусь мимо него к той самой двери.
– Ты промолчал, – обернулась к нему уже посреди коридора.
– Это чтобы не лгать, – испытывал по меньшей мере удовольствие крокодил.
Я закатила глаза, кивнула и хмыкнула:
– Ладно, тогда удачи тебе приставать к тому дивану, – указала в зал под его смешок и открыла дверь.
А после забежала и разочаровалась тому, что замков здесь не подразумевалось. Да и хотела ли я вообще закрываться? Его было смешно дразнить.
– Правая половина моя, – позволил Гикискусу пробежать по светлому ковру, разогнаться и подлететь на широченную кровать у противоположной от выхода стены, – в ванную можешь идти первая, – кивок и добавил, – в этот раз.
И вроде казалось бы обычные действия. Я с ним уже спала в обнимку дважды. Причём мне было удобнее, чем одной, вот только… Чем бы отвлечь и себя, и его, принявшегося как ни в чём не бывало разуваться. Ещё и зевал он мило, не то что я застыла и промямлила:
