– В холодильнике всегда есть что-то на такие случаи, – указали мне, отвлекшись на телефон.
Обе наглые морды остались ждать моих действий. Особенно смешил Кисси, который сперва засеменил лапками по стойке за мной, а потом перепрыгнул на противоположный стол, где потрогал лапкой холодильник и посмотрел на меня с ожиданием.
– Будешь закрывать, следи за хвостом – он обожает совать его между дверцей и камерой, – закинул ногу на ногу Оз-зи, наблюдая за мной.
А я видела всё слегка странно, поэтому:
– Мне казалось, что это ты должен быть гостеприимным хозяином, – намекнула ему и повторила жест Гикискуса по отношению к холодильнику только пальцем.
– Зачем мне делать это, если у меня есть ты? – подпёр голову рукой.
Кристально. И маскулинно. Однако мы это обсуждали, так что. Ладно, всё. Я, так я.
– Тут всё в контейнерах, – тяжело вздохнула я, – непрозрачных.
– Они подписаны, – снова внимание в телефон, – духовой шкаф справа, блюда на полке у раковины, приборы в верхнем ящике.
О, это я заметила, спасибо.
– Что будет кушать, моё солнышко? – пригладила Кису шерстку на голове, – рыбку?
– Там должен быть гротен к ней, хотя я не против рататуя, что остался с обеда, – ответил Оз.
Поворачивалась к нему я медленно и с извинительной улыбкой. Он заметил это боковым зрением, вгляделся в моё лицо, перевёл глаза на нас с котиком вкупе и догадался:
– Вот, значит, как, – иронично.
Замявшаяся я нашла всё, что он перечислил, и поставила разогреваться, чуть не забыв про себя. Мы с Гисом хотели что-то пожиже.
– Будешь супчик? – поставила высокий контейнер на стол, – у тебя вообще есть своя мисочка?
– Я все ещё жду, что ты спрашиваешь это у меня, – хмыкнул Оз.
– Какого черта тебя не было на встрече с этими… (ненормальными) Элкоцерами?! – заставил меня вздрогнуть крик Райрана, пока тот яростно шагал в сторону обеденного стола у самых витражных окон, – я, черт тебя дери, не нанимался… чего ты скалишься, шут, мать твою за шкирку?
Всё это было выдано громогласно и на онтелбанском, с их отчетливыми рычащими фразами. Интересно, в восприятии Оза я должна была понять или нет? Он же не знает какие именно языки я знаю и в какой степени. В системе этого не указано, папа постарался.
– И тебе доброй ночи, Райран, – и в самом деле улыбнулся Оз-зи, только говорил он на нашем и спокойно, – я проспал.
Если бы на меня так наорали, то я бы как минимум была в ужасе, что собственно и демонстрировала. Крик в любых его проявлениях – вообще не моё. Я его последнее время опасаюсь и реагирую плохо.
– Прос… – скривился мужчина, – чего… (блин)? – и тут его взгляд различил мимикрирующую под кухню меня, очертившись ровными кругами глаз, светлой радужки и сузившихся зрачков, – ма-атерь божья, ты реально её сюда притащил.
Всё ещё на «непонятном мне языке», но уже совсем по-другому: стократно тише, спокойнее и удивлённее, пусть и со стальными нотками в голосе.
– Продолжай, Ая, он нам не помешает, – принял свою еду почему-то яро довольный Оз, – а ты не выражайся при ней, – смешок, – да, Ая. Вопрос. Насколько хорошо ты знаешь Онтелбанский?
На уровне широкого использования. Я могла перевести даже ругательства его деда.
– Отдельные слова, – солгала.
И очень сильно этому испугалась, отчего пришлось поворачиваться к духовке быстрее, скрыв глаза от его возможности всё понять.
– Вообще при ней ничего не говори, – перешёл на тот язык Оз, – если не поймёт, то додумает. А у тебя не рот, а чисто помойная яма.
