Мелисса рассказала всё, без утайки. Про шум в коридоре, про золотой шлейф Лео, затянувший её в эту авантюру, про Ноа и про подслушивание разговора, который не стоило подслушивать. На моменте встречи с королевой Дафной речь её стала чуть более медленной, а слова – более щепетильно подобранными. Она боялась случайного откровения, не в лучшее время и не в лучшем месте.
– После – в библиотеку прибыли вы вместе с Верховным Башни Дня, и учитель Кассиопея отвела меня и ребят обратно в наши комнаты, успокаивая. Даже напоила горячим чаем с ромашкой. Всё.
– Больше ничего подозрительного ты не заметила?
– Нет.
– И каковы твои мысли по поводу убийцы, на кого думаешь?
Мелисса нахмурилась.
– Я об этом не думаю. Мне некого подозревать.
Ариэль долго всматривался в лицо своей ученицы, в попытке пробить брешь, и Мелисса встречала его взгляд с боевой готовностью, но спустя целую вечность тот лишь приподнял уголок губ и отвёл глаза.
Он не разобрал треск разбитой маски. Мелисса чуть было не выложила все свои переживания разом.
– А кто ещё там был, кроме тех ребят, кого ты назвала?
– Остальных не знаю. – пожала она плечами, стараясь забыть свою минутную слабость. – Не вижу смысла даже запоминать лиц некоторых своих одногруппников.
*****
На следующее утро Мелисса разительно быстро собралась, оделась в школьную форму и умылась. Её соседка уже ушла, оставив кровать не заправленной, поэтому Мелиссы выскочила из своей маленькой и скромной комнаты, боясь опоздать на ежемесячное собрание.
Снаружи уже кипела жизнь.
Одинокий ночной коридор вдруг по утру превратился в многолюдное шествие студентов в одинаковой одежде. Высокие юноши, сверкающие с самого утра своими обольстительными улыбками, молодые барышни, в смущении опускающие блестящие глаза, и маленькие дети, рассыпавшиеся словно горох и чудом не сталкивающиеся с другими учениками. Утреннее пение птиц заглушали хохот толпы, пронизанный басом и чистым сопрано.
От гула и душной тесноты Мелиссе стало дурно. В таком положении было бы настоящей удачей не коснуться никого никакими частями тел, ведь Мелисса, с самого детства ненавидящая излишнюю тактильность, так и не привыкла к нарушению личных границ.
Это было настоящим испытанием – жить в академии и не нарушать чьих-либо границ.
Несмотря на разношёртность, все как один, шли в одном направлении – покидали ученические спальни на всех пяти этажах и спускались по лестнице вниз, а из общей гостиной уже выходили под открытое небо. Сегодня был первый день лунного месяца, а значит вся академия должна была собраться на площади для подведения итогов месяца, где оглашали лучшего и худшего ученика прошедшего периода обучения, а также последние новости мира магии.
В шумной толпе, выстроенной буквой П, собрались ученики всех возрастов. Мелисса встала поближе к своей группе, средней возрастной категории, как раз между старшими и младшими, но в самый последний ряд, подальше от любопытных глаз.
– Доброе утро, студенты, – по всей площади волной прокатился грудной властный голос директора, и все разговоры мигом прекратились.
Мария была среднего возраста женщина. Она уверенно стояла в самом центре, как пастух среди овец; её длинные иссиня-чёрные волосы были собраны в высокий стройный хвост, открывая вид на длинную белую шею, покрытую кольцами Венеры. Несмотря на аристократическую внешность, что-то было в ней устрашающее и дикое. Директор оглядела толпу одним глазом, в то время как второй был скрыт за чёрной повязкой, и прищурилась. – Ты видел время, Лео?!
