В Благовещенске всегда роботы - страница 12

Щёлкнет пальцем – гавкает.

Покажет два пальца – прекращает.

А про «тьфу, нельзя», «рядом» и «принеси» и говорить не стоило. Собака сама всё понимала. С палкой только хитрила. Догонит её, унесёт и спрячет. Чтобы дважды не бегать.

«А то взяли моду. Сами бросаете – сами носите», – жаловалась роботу Корка на это безобразие.

– Ну, ничего, ничего! – восхищался папа, переняв знаки управления у робота. – Мы ей мячик красивый купим. Ей будет жалко его прятать. А так-всё-то Корка может, всё умеет! Хоть на выставку отправляй.

Но на выставку её никто не отправлял. А за мячиком ещё по снегу надо куда-то идти.

Поэтому всё оставалось как раньше: фокусы, дрессировка, палки. Это была как инструкция. Один раз научишься и всё понятно.

По части собаки с мамой даже спустя несколько дней спорить не понадобилось. Против умных собак она ничего не имела против. Только повторяла постоянно: «Ну, хуже уже всё равно не будет. Ещё на пару деньков же всего».

Но прошла уже неделя. И все собаку так полюбили, что перестали дни считать.

Бабушка только, как в гости пришла, повозмущалась для порядка. Но её голос против мнения большинства уже ничего не значил.

Против коллектива лучше не выступать. Сомнут.

А когда Корка принесла ей тапочки, баба Нина сама сменила гнев на милость.

Правда, тапочки были папины, но гостям можно и такие выдавать. На них не написано.

Деда Андрея же вовсе никто не спрашивал, нужна ему собака, нет. Есть и то хорошо.

«Ему что кот, что собака, что внучка, главное, в гараж вовремя убежать», – считал Стёпка.

Бежали дни, складывались в недели. Корку гоняли из угла в угол постоянными командами для проверки. Даже постройнела на несколько килограмм. Как на вид – форму обрела. Подтянулась.

Кузьмич только поглаживал собаку украдкой и успокаивал:

– Ты держись. Скоро они тобой устанут командовать. Привыкнут. К коту же привыкли. Ничего по дому не делает. А сколько потенциала было. Гонщик же был!

Корка, устав от выполнения команд всех Рябовых подряд, кивала и терпела.

Порой, высунув язык, когда оставались силы, даже отвечала роботу:

– Да я столько команд в армии не слышала. А там люди делом заняты. На турнике всё-таки подтягиваются.

– Это да, человеки странные, – согласился робот. – Ну хочешь, я ради тебя тоже на турнике поподтягиваюсь?

Собака махала головой. Не надо, мол. В другой раз.

Но вопросы копились и у Корки. Так однажды она спросила:

– А почему котом никто не командует?

– А он декоративный, – ответил робот. – Он атмосферу создаёт.

– Глупый, то есть? – уточнила собака. – Команд не понимает?

– Ручной, – поправил робот. – Своевольный.

Он не хотел конфликтов в семье. Даже среди животных. А поскольку он был единственным членом семьи, кто понимал животных, он же был и основным судьёй в их спорах.

Стоит только начать разбирать кто прав, и кто виноват – потом не остановишься.

Но спор сам нашёл Кузьмича. Чтобы сильно не прятался.

Из комнаты показался Тимка. Посмотрев на собаку, он сказал огорчённо:

– Сама ты глупая! Я всё слышал.

– Я не глупая, – ответила собака. – Лучше бы унюхал.

Для всех в доме это прозвучало как «фыр» и «гав». И только робот понимал всю подоплёку вопроса.

– Большая, а обзываешься! – уточнил кот. – Пляшешь тут за кусочек корма, а мне его так дают.

– За что?

– За песенки. И гладят просто так, – довольно сообщил котик. – А тебя за что кормят? За проживание? За катание? За палконошение? И кто из нас глупый после этого?