– А в чём различие? – снова не понял Стивен.
– Вероятно, речь о Корке, – появился в коридоре Кузьмич, взял у
девочки поводок и отдёрнул собаку. – Сидеть!
Собака дёрнулась назад на лестничную площадку, но почувствовав сильную руку робота, повиновалась. И в непонимании посмотрела на Машу. Ведь до этого случая она часто сама решала куда идти.
– Ого, здолово ты её осадил. Так только папа может! – заявила Маша, и ещё потопталась на пороге, стряхивая с шапки снег. – Она же полцентнела весит. А всего годик. Колмили холошо. Толстяшечка!
И Маша погладила собаку между ушами. Та завиляла хвостом. Таким же чёрным, как всё остальное тело.
– Тьфу, а откуда у тебя появилась собака? – утёрся от слюней Стёпка. – С ней же в ночи потеряться можно!
– А зачем ночью гулять? – удивилась Маша. – Ночью спать надо. А Колку папе на лаботе выдали.
– Ничего себе! – снова восхитился мальчик. – Моему папе только роботами зарплату выдают. И то раз через никогда.
Кузен тоже присвистнул, добавил:
– Вот ваши военные здорово живут. Зарплату собаками получают. А есть псы поменьше? На эту пёсину же печенья не напасёшься.
– Но и умываться больше не надо, – встал на защиту лабрадора Стёпка.
– Это не залплата. Это повышение! – возразила маленькая соседка. – Начальника базы пелевели. Теперь папа главный. И пёсина ему осталась в наследство. А его в штаб вызвали.
– Зачем? Снег же, – не понял Стёпка. – В такую погоду либо дома надо сидеть, либо гулять. Но точно – не работать.
– За инстлукцией. Они от снега не зависят. И дождя, – ответила девочка. – А папа говолит, что с собачятинами туда не пускают. Даже с самым класивыми. Так что Колка у нас немного поживёт. Сил набелётся. А потом хоть тлава не ласти!
Маша отряхнула шапку и призналась:
– Она холосая. Только я с ней не сплавляюсь. Сил не хватает. Она меня как лошадка катает… Идёмте гулять. Сами посмотлите.
Ребята оделись в мгновение ока.
А Кузьмич был уже одет. Но ему требовалось обуться. И пока он не двигался, «большая чёрная проблема» сидела смирно и притворно лениво виляла хвостом. Но стоило роботу отдать поводок Маше, чтобы обуть валенки деда, как та рванула вниз по лестнице.
– Сто-о-ой, Ко-о-олка-а-а! По-ме-дле-ни-е! – то летела за ней Маша, то ехала прямо на собаке, оседлав её крепче велосипеда.
Не хватало только седла для полного погружения в скачки. Или поездку. Это во многом от большой и крепкой собаки зависело.
Но седла не было. И девочке приходилось часто-часто перебирать маленькими ножками, пока четыре большие лапы прыгали через несколько ступенек.
Лапы всё-таки четыре, а ножки только две.
– В погоню! – закричал Стёпка.
– Виу-виу-виу! – изобразил звук сирены Стивен.
Трое – это уже толпа. Грохот в подъезде поднялся такой, словно спускалось стадо слонов.
Дети спустились на первый этаж, где Корка в ожидании присела перед домофоном. Всё-таки большинство собака пока не научилось открывать двери.
Стёпка следом за подругой с собакой вышел во двор. Открыв дверь подъезда, он на мгновение замер. Белоснежное великолепие ослепило. Снег был повсюду: на деревьях, на лестнице, на прохожих. Он очень быстро повис на ресницах, укусил за щёки, и улыбка с ямочкой на мальчике появилась сама по себе.
Зима пришла!
А ещё снег был липкий. Собрав рукавицей горсть, Стёпка слепил шарик и запустил в спину Стивена. Кузен в долгу не остался и залепил снежком в ответ.
Ребята рассмеялись и побежали на детскую площадку, где уже резвилась Корка, тренируя Машу в беге с препятствиями. Но девочке тоже хотелось кидать снежки. А одной рукой – не удобно.
