- Понял. Да, есть такое, и мне это тоже не нравится. Но, с другой стороны - ты же сама понимаешь, что было альтернативой. Ну не приняли бы мы задание у этого безумного мага и что? Слили бы квест и отправились на поверхность под клинки караташевских нукеров - летать на перерождение.
- Да все я понимаю. Но если это не называется «подталкивать» - то что такое подталкивать? И вообще, надо разбираться, что здесь у них творится. Что бы там Константин Сергеевич не говорил, я все-таки покопаюсь. Не нравится мне все то, что здесь происходит. Одна эта черепаха чего стоит.
- Митрич уверен, что черепахой кто-то из участников конкурентов убирал, - подкинул реплику я. - Только я не понял, что ты расследовать собралась? Черепаху и без нас копать будут так, что до Австралии дороют. Скандал-то громкий получился.
Светлана долго молчала, потом, наконец, ответила:
- Не знаю. Я пока не знаю, что здесь расследовать, но что-то непременно придется. Если вы вдруг оказались в темной комнате вместе со слоном, он непременно даст о себе знать. Так и здесь - слон здесь точно есть, и мы его еще не раз услышим. И, не дай бог, - почувствуем. Тогда и станет понятно - что расследовать.
На этом разговор и закончился, потому что Митрич заорал:
- Андрюха, иди сюда! Так, закончили упражнения! Закончили, я сказал! Сейчас по одному проходим спарринги с дядей Андреем, а ты, Андрюха, смотри - кто из них чего стоит. Мить, можно тебя с Цитамолом? Так, кто не занят с дядей Андреем, спаррингует со скелетом!
***
Ни в этот, ни в следующий день Петька-пара в локацию не попал и добычи никакой себе не добыл. Ну, кроме мозолей на руках.
Митрич гонял молодежь нещадно, по самым разным тренажерам, в самых разных комбинациях. И остановился - не могу не отдать должное его офицерскому чутью - наверное, за минуту до назревавшего взрыва.
Это, на самом деле, большое искусство - остановиться вовремя. Сначала нашим подопечным было даже интересно. Потом они начали потихоньку ворчать. И их можно понять - занятия на тренажерах были довольно нудными, а тут еще и одноклассники постоянно масла в огонь подливали.
Большинство из соучеников уже и со специализацией определились, и снаряжение получили, а кое-кто даже в локацию сходил и первыми трофеями хвастался. И только ты, как идиот, все еще бегаешь по полосе препятствий или молотишь палкой макивару. И, главное, заставляет тебя это делать какой-то непонятный скелет, который еще неизвестно - соображает в прокачке или нет.
В общем, к концу второго дня бунт назрел. На Митрича все чаще бросали злые взгляды, ему все более дерзко отвечали, корчили рожи за спиной. И на исходе второго дня, когда уже начало темнеть, бунт начался.
- Так, закончили! - в тысячупятисотый раз за день заявил Митрич, - Все ко мне, построились!
Но строиться никто не стал.
- Сергей Дмитриевич, а давайте вы нам сначала кое-что объясните, а потом уже будем строиться, расстраиваться и все такое!
Восстание начала, конечно же, неуемная Татьяна. И даже Ольга молчаливо стала на сторону соперницы - правда, не отказала себе в удовольствии потолкаться вперед и встать рядом с Татьяной. Остальные сгрудились за ними.
Митрич улыбнулся своей жутковатой улыбкой скелета:
- У меня другое предложение. Давайте вы построитесь, а потом мы уже начнем мою пресс-конференцию с вопросами и ответами.
- Нет, давайте вы все-таки сначала кое-что объясните... - вступила в разговор Ольга. Все-таки подростки - бараны редкого упрямства.
