Подняв с пола деньги, он сунул себе в карман.
– Жди меня и я вернусь, – ощерился Садовский в улыбке и вышел из квартиры.
На кухонном диване лежал ко всему безучастный Матрос, рядом за дверью стояли носилки – Нина недавно притащила их с работы для дачи. Она никогда не думала, что на них принесут ей в квартиру сорокалетнего Матроса.
«Господи, что за жизнь, – рыдала, лежа на кровати, Нина. – Муж оказался дерьмом, и сын не лучше. Утопиться от такой жизни…»
Сынок буквально через десять секунд прискакал назад. Радехонек. Водки литр купил. Пить, так уж чтобы с копыт долой.
Вовочка полез в холодильник. Вытащил оттуда сковороду с жареной рыбой и поставил на плиту. Разогрел – и на стол. Ешьте, люди дорогие. А то ведь вы проголодались.
На стене часы показывали цифру три. Нина заглянула на кухню. Парень, что живет теперь с Вовочкой, запустил немытые пальцы в сковороду. Хоть бы ополоснул свои грабли под краном. Удалось же соткнуться двоим сумочникам. Тащат в квартиру всё подряд, начиная с женских трусов и кончая музыкальными центрами. Разошелся сынок не на шутку. Лучше бы уж действительно в армию ушел…
Мать развернулась и вышла.
Мужик храпел на диване, закатив глаза. Храп доносился до спальни. Нина не выдержала, встала с кровати и опять вышла на кухню.
– Слушай, ты, – обратилась она к сыну. – Сколько можно?! Мне утром на работу! С какими мозгами я пойду?!
Она заплакала, прислонив голову к косяку.
– Брось, прекрати!
Вовочка скакнул из-за стола к матери.
– Сейчас же перестань, иначе я выброшусь из окна…
Упрямый сын знал, на что давить в нужный момент.
– Заклейте ему рот, – вдруг предложила Нина. – И сами не орите…
– Ты чё? Того? – уставился на нее Вовочка. – Иди и закрой дверь. А в уши вставь вату. Иди. Утром поговорим. У меня товар для тебя… Ты меня поняла? Иди и спи. А про работу можешь свою забыть. Не нужна тебе никакая работа…
Нина кое-как размазала по лицу слезы и ушла спать. Спасибо. Утешил. Она уже видела в квартире вещи. И деньги у сына брала.
Садовская вставила в уши комочки ваты и легла в кровать. Через короткое время она действительно уснула. Помогло.
Утром, едва прозвенел звонок, она встала и вышла из спальни. Мужик лежал на кухонном диване и уже не храпел. Стол был завален рыбьими костями, в пепельнице возвышалась гора окурков, а в воздухе стоял запах горелого табака.
«Окно хоть бы открыли, идиоты…» – отрешенно подумала Нина.
Сын с товарищем спали в зале. Стараясь не шуметь, хозяйка умылась и отправилась на работу. О завтраке она и не думала. Кусок в горло не шел. Она думала о сыне. Потом подлец будет просить прощения у матери, а Нина еще подумает, стоит ли его прощать, негодяя.
Она вовремя пришла к своему киоску и принялась снимать с окон стальные щиты. Рабочий день для базарной торговки наступил. Она давно мечтала о такой работе. Можно и своим товаром чуток торговать.
Хозяина киоска она знала давно – это бывший заводской мастер. Он глаза закрывает на торговлю неучтенным товаром. Если бы Вовочка принес, например, даже ящик кофе, мать бы его продала. Легко и без зазрения совести. Но у него почему-то лишь электроника и тряпки. Если бы он не притащил в дом этого мужика на носилках, не пил так часто и был бы немного ласковей, Нина заботы бы с ним не знала. А ворованные вещи – так ли уж часто в последнее время ловят воров? Что-то не слышно вовсе. И людей она тех не знает, у кого украли.
