В действительности всё совершенно иначе - страница 32

– Но это же ужасно! – воскликнула я.

– C`est la vie, – философски заметил он.

Затем я решила выяснить с ним отношения и высказать свое фу на его манеру организации праздника.

– Должна сказать, кузен, мне не очень понравилось, что вы укрыли от меня ненадобность приличной одежды. Оказывается, только будучи почти голой можно завладеть вниманием мужчины?.

– Меня озарило в последний момент… – отшутился кузен.

– Очень плохо! – сказала я, – Если бы вы мне сообщили хотя бы вчера, я бы предупредила Аниту. Она ведь теперь явно ущемлена, по сравнению с остальными…

Фредерик пожал плечами:

– Вот опять вы со своей Анитой, кузина… Откуда я мог знать, что вы ее позовете? Но даже если бы и знал – вы же сами охали, что у нее всего лишь два платья и совершенно нету денег!

– А зачем ей шить костюм, если надо было приходить голой?

– Ну тогда ей ничего не мешает раздеться в любой момент!

Он собрался уходить. Но я опять преградила ему дорогу, со словами:

– Откуда в вас столько презрения к Аните, кузен?! Можно подумать, она виновата, что родилась бедной!

Кузен вздохнул и сказал:

– Я не осуждаю вашу Аниту за родословную. И ничего против нее лично не имею. Она хорошая девушка. Но пользоваться успехом у женихов такого уровня, как Пигмалион, ваша подруга не будет. Ей нужен жених попроще.

– Что за ерунда! Вы так говорите, потому что у вас к ней личная неприязнь! Я же чувствую. Если Аниту принарядить и обучить греческой философии…

Но он даже не дал мне договорить:

– Не смешите меня, кузина! Ничего из вышеперечисленного не сработает. Некоторые женщины не созданы, чтобы блистать. Для этого нужно не платье. А шарм. Но он либо есть, либо его нет.

Он не стал вдаваться в подробности, что под собой подразумевает шарм: умение носить платье или умение ходить без платья? А может, умение одинаково хорошо смотреться в любом платье? А я не стала у него уточнять, потому что посчитала, что он просто хочет задеть и меня, и Аниту.

Я начала шипеть на него и возмущаться, мол, любому понятно, что шарм есть в каждой женщине. А если кто-то говорит, что его нет, то он отбирает у нее право вообще считаться женщиной!

– Хотите сказать, у Аниты нет шарма?!

Кузен беспомощно вздохнул:

– Как вам сказать… Шарм, конечно, есть… Но он для специфического… контингента. Своеобразный шарм. Портовый.

Это последнее слово Фредерик сказал особо тихим шепотом, как будто что-то неприличное.

А я с грустью осознала, что Анита заранее проиграла в схватке с этими коварными дивами Востока. Но не потому, что она бедная. А потому, что слишком приличная для вкусов господина Пигмалиона. И у нее портовый шарм.

– Зато у Петры, Элизабет и Беатриче – самый подходящий шарм, – язвительно заметила я, – Особенно учитывая, что они одеты как раз в вашем вкусе. Какое удивительное совпадение!

И сунула ему в лицо письмо на нежно-голубой бумаге, с золотым гербом Абеляров.

– Вы правы! – усмехнулся кузен, – Совпадение удивительное.

Прошел еще час, а господин Пигмалион почему-то так и не приехал. Я нервничала и без конца поглядывала на часы. В голову лезли дурацкие мысли.

А вдруг он так и не придет? Что если он по дороге сюда уже нашел себе невесту? Может, он испугался? А наверное, он не доверяет моему вкусу?

Я еще понимаю, опоздать на полчаса. Ну, на час. Тем более, что он предупреждал, насчет важных государственных дел, которые навалились на него под вечер пятницы. Но опоздать почти на три часа! Это уж, извините, повод для обращения в полицию! И я начала рассматривать вариант, при котором на господина Пигмалиона напали на пустынном участке дороги. Оглушили и взяли в плен. Или хуже того, убили.