– И ты мнишь себя настолько особенным? Настолько, что достоин получить то, что не получал никто до тебя?
– Я это знаю.
– И снова это «я». «Я», ведущее тебя не в том направлении. Указывающее тебе неверный путь. Заставляющее тебя считать, будто ты знаешь достаточно. Это не так, человек, назвавшийся мудрым. Как ты можешь говорить со мной на равных, когда все твои знания заточены в здесь и сейчас? В то время, как я вижу все, что было, и все, что будет.
– Значит и я хочу видеть то же. Ты же знаешь, что я достоин.
Несколько долгих мгновений высокий собеседник в черном капюшоне оставался безмолвным и неподвижным. Он будто бы покинул собственную оболочку, оставив ее стоять в ожидании собственного возвращения. Путник запустил свою руку в сумку, висевшую на перевязи через плечо, и извлек из нее идеально круглый черный камень, поблескивавший в свете красного предзакатного или предрассветного солнца. Он взглянул на него, а потом протянул вперед перед собой. Существо в плаще ожило и, хоть его глаз и не было видно, сейчас с интересом разглядывало гладкий холодный предмет в вытянутой руке собеседника.
– Что ж, – протянуло существо, отстраняясь от камня, – я обдумал твои слова. Ты хочешь время, и я дам тебе его.
– Спасибо тебе…
– Я дам тебе ровно столько времени, сколько тебе отпущено. И можешь быть уверен, что ни секундой меньше.
– Но я прошу…
– Этого времени тебе хватит на многое, – оно будто бы и не слышало возражений стоявшего напротив с камнем в протянутой руке человека.
– Но не на все. Его не хватит на все…
– Конечно не хватит. Твоего времени тебе будет достаточно, чтобы узнать многое. Очень многое. Гораздо больше, чем ты уже знаешь сейчас.
– Этого мало…
– Ты хочешь бессмертия тела. Его ты не получишь. Но я дам тебе бессмертие твоих бесценных знаний. Твоего времени тебе хватит на то, чтобы найти и обучить того, кто продолжит твое дело.
– Но я не могу…
– Он зайдет очень далеко. Даже дальше, чем зашел ты. Он сделает многое из того, что ты не успеешь сделать. Он станет тем, кем так долго хотел стать ты.
– Это совсем не то, чего я…
– Что же касается тебя, – существо подняло руку, и из-под материи впервые показалась часть его тела, длинный белый палец без ногтя, настолько худой, что каждый из суставов был отчетливо различим, – когда твое время истечет, ты снова предстанешь передо мной. И платой за мое тебе поощрение станет то, что отправит тебя на нашу следующую встречу именно твой ученик.
– Нет, такие условия меня не устраивают…
Путник попытался убрать камень обратно у сумку, но рука будто бы отказывалась подчиняться, оставаясь все так же протянутой вперед.
– Это мое последнее слово, – громко произнесло существо, и, прежде, чем путник сумел с помощью эфира на руках подчинить себе оцепеневшую конечность, опустил длинный белый палец вниз и коснулся им поверхности камня, – и запомни, человек. Каким бы могущественным ты ни был, всегда будет кто-то, немного могущественнее. Именно поэтому я сейчас здесь. И именно потому, что я это знаю, ты предстанешь передо мной только тогда, когда придет твое время.
* * *
– Следуй за мной, – не глядя на нее, сухо произнес молодой человек в длинной черной мантии с темным фиолетовым подбоем, после чего, развернувшись на каблуках, последовал по коридору в обратном направлении.
Весь его вид буквально кричал о важности и какой-то особенности его положения, будто бы не он должен был сопроводить юную спутницу, а она должна была проследовать за ним. Высокий и худой, он чеканил каждый свой длинный шаг по светлым плитам пола, сцепив руки за спиной. Ей, шедшей сзади, казалось, что еще немного напряжения в позвоночном столбе, и его спина переломится пополам от чрезмерной нагрузки. «Люди не могут хоть настолько прямо» – подумала она и улыбнулась, стараясь, чтобы улыбка вместе с самой мыслью не была заметна в эфире.
