– К ларьку с буррито. А вы, что, сломали дверь?
– Она была открыта. У меня было основание считать, что вы стали жертвой жестокого преступления, так что я вошел.
– Я совершенно уверен, что вы не имели права поступать так, детектив.
– Я дам вам номер, по которому вы можете позвонить и пожаловаться на меня. У меня есть собственный ящик в голосовой почте. Ваш друг высказал опасение, что за вами придет Фрэнки Бёрджесс. Ну, тот парень, который вчера в больнице напал на двадцать человек. И я спросил местных копов, говорил ли кто-нибудь из них с вами, и с удивлением услышал, что никто. На самом деле любое упоминание вашего имени в полицейском отделении влечет за собой неловкое молчание.
– Ну, как вы видите, я в полном порядке. Кстати, через эту дверь можно и выйти.
– Пожалуйста, еще одну минуту вашего времени. Вы же понимаете, что сейчас идет самая большая охота на человека, которую этот штат когда-либо видел. Не думаю, что Фрэнки получит большую передышку, но вы же понимаете, почему мы хотим поскорее найти его и покончить со всем этим ужасом.
– А почему вы не участвуете в поисках?
– Я уверен, что его здесь нет. Я прав?
– Ну, можете осмотреть дом.
– Спасибо, уже. Он был здесь, верно? Вчера?
– Ага.
– Прямо перед тем, как начал стрелять и кусать людей в больнице. На самом деле за несколько минут до этого.
– Ага.
– И здесь он тоже вел себя странно?
Меня бросило в жар, лицо нагрелось, тепло поднималось вверх прямо из подбородка. Я почувствовал, что меня загнали в угол.
Быть может, я должен был сказать, что Фрэнки здесь не было…
– Нет, он не кричал или что-нибудь в этом роде. Он вообще почти ничего не говорил.
– Он приехал сюда из-за звонка соседа, который сказал, что из вашего дома слышатся крики и вопли.
– Ага. Я имею в виду, что это еще не все. В моем доме была… одна штука, которая меня разбудила. И укусила.
– «Штука»?
– Я думаю, что белка, енот или что-то такое.
– Когда офицер Бёрджесс ушел, он казался нормальным?
– Да, да, как я и сказал. Просто посоветовал мне быть более осторожным. Он беспокоился обо мне.
– А разве не вы с вашим другом Джоном отвезли Фрэнки в больницу? Вас видели восемь свидетелей. И камера слежения. А еще ваш друг сказал персоналу больницы, что Фрэнки в каком-то смысле захвачен. А потом он сказал это репортерам новостей, на камеру, и добавил, что Фрэнки инфицирован крошечным инопланетным паразитом.
– А, это. Ну, Джон, он немного… странный. Вы понимаете. Наркотики.
– Но вы же сказали, что Фрэнки казался нормальным, когда вышел из дома.
– Я имею в виду… он был нормальным, когда вышел. Потом подошел к своей тачке, и вот тут начались проблемы. Мы загрузили его в машину и отвезли в больницу.
– И ничего такого, что привело к приступу? Никакого странного поведения? Никаких подергиваний, спазмов или бессмысленных слов?
– Нет, нет. Он казался совершенно нормальным. Не похоже, что он нарик или что-то в этом роде.
– А что у него в горле?
Лэнс Фальконер застал меня врасплох, и я отвел глаза, стараясь избегать взгляда детектива. Но когда он говорил, я смотрел на него не отрываясь, и он это заметил.
– Что вы имеете в виду?
– Ваш друг, Джон, он попросил дежурных санитаров проверить горло Фрэнки.
– О, ага. Да. Я не знаю, когда его что-то там схватило, но он стал хвататься за горло. Как будто задыхался.
– Он что-нибудь ел?
– Нет.
– Курил большую сигару, а? Что-то удивило его, и он проглотил ее? Или, быть может, он жевал табак?
