В комнате, которую мне выделили, пришлось развести сырость. Я при помощи щётки побрызгала все поверхности, чтобы спокойно подмести всё, не поднимая пыли.
Наводить порядки мне не привыкать, у нас достаточно большой дом, и помимо обычной уборки, раз в полгода мы делаем генеральную, с частичным выносом мебели и выбиванием ковров. Перемываем все комнаты и даже чердак приводим в порядок периодически.
В общем, не сказать, что было просто, но уже к одиннадцати вечера я закончила с уборкой.
Постельное бельё мне никто тут не выдал, я даже не знаю, у кого могу его спросить?! Благо матрас, который лежал на красивой полуторной кровати, был хорошо упакован в целлофан и, сняв его, я улыбнулась, обнаружив совершенно белоснежную поверхность.
Вот на него, одетая в плотную пижаму с собачками, я и улеглась спать, голодная и злая!
— Мари! Мари, подожди меня.
По лестничному пролёту я спускалась вроде как одна, только поэтому обернулась.
— Ты тоже решила в первый учебный день спуститься пораньше? — всё-таки Мари назвали меня. Та самая рыжеволосая кудрявая девушка с мелкими веснушками на носу, что сидела вчера со мной за одной партой, догнала меня, зашагала рядом со мной.
— Да, хочу немного осмотреться, — после вчерашнего выпада Сабрины я чувствую скованность оттого, что не знаю, могу ли я кому-то здесь доверять. Головой я понимаю, что меня здесь принимают по финансовому статусу равной другим, но внутренне я перестроиться пока не могу.
— Меня, кстати, Саша зовут.
— Так Саша или Алекса? Просто вчера на перекличке тебя назвали Алекса Рябинина.
— По паспорту я Александра, но моя мама лет с десяти, когда наш семейный статус значительно поднялся в определённых кругах, начала звать меня Алекса. Ну и соответственно, всем меня так представлять. Мол, звучит стильно и всё такое.
— Я поняла, — улыбаюсь.
Кажется эта девушка не выпендрёжница, может мы и сможем с ней подружиться.
— Тебя с кем, кстати, поселили? Тебя на ужине не было, я искала тебя, но так и не нашла.
— Кирилл Дмитриевич поселил меня в самые шикарные апартаменты из здесь имеющихся, — девушка нахмурилась. — Он сказал, что в этом году первокурсников чуть больше положенного и мест на всех не хватило. Меня поселили…
— Твою мать, Волкова!
Я даже растерялось, но обернувшись в сторону преподавателя испанского языка, что выскочил из-за угла, как чёрт из табакерки. По выражению его лица я поняла, что нецензурная фраза вылетела из его рта ненамеренно.
— Прошу прощения за… — наверное, хотел сказать «за несдержанность», но видимо, на полуслове передумал, — Марианна, я забыл про тебя!
— В каком смысле? — правда, не понимаю, о чём он говорит.
— На ловца и зверь бежит, — произносит, глядя куда-то за наши с Сашей спины. — Ульяна Рашидовна, будьте добры.
Кирилл Дмитриевич жестом подзывает женщину, которая вышла, судя по всему, из подсобки, волоча за собой тележку с вёдрами и швабрами.
— Доброе утро, Кирилл Дмитриевич.
— Доброе. Ульяна, нужно срочно навести порядок в резервных комнатах на четвёртом этаже. Девочку вчера заселили, а я с Долговой и Макаровой пока разбирался, про Марианну напрочь забыл. Ты как там спала-то вообще? — этот вопрос учитель задал уже мне.
— Нормально.
Ну а что мне сказать ему? Забыл он. Ещё профессор называется. Это край безответственности с его стороны.
— Кирилл Дмитриевич, ну а что девчонки-то там?
— Макарова ещё в медпункте. Долгова под вопросом на исключение. В пятницу её родители приедут, будем разбираться.
