Вскоре хаотичные обрывки реальности начали складываться в более чёткую картину. Она оказалась в незнакомом месте, наполненном умиротворяющей тишиной и нежным ароматом цветущей сакуры. Легкий ветерок колыхал розовые лепестки, устилавшие землю мягким ковром. В тени одного из деревьев, словно маленький ангел, безмятежно спал мальчик. Его лицо, чистое и невинное, излучало спокойствие и безмятежность.
Инна, повинуясь неведомому импульсу, медленно подошла к нему. Её сердце забилось быстрее, предчувствуя что-то важное, что-то давно забытое. Она чувствовала необъяснимую связь с этим спящим ребёнком, словно он был частью её самой. Каждый шаг давался ей с трудом, словно она преодолевала незримое препятствие, отделяющее её от чего-то очень ценного.
Едва она приблизилась, мальчик проснулся. Его глаза, большие и лучистые, цвета безоблачного неба, устремились на Инну. В них не было ни страха, ни удивления, лишь спокойствие и приветливость. Он улыбнулся ей робкой, но искренней улыбкой, от которой в её душе что-то дрогнуло.
Тишина вокруг казалась оглушительной, нарушаемой лишь шелестом листьев и щебетанием птиц. Инна, завороженная его взглядом, не могла произнести ни слова. Ей казалось, что она попала в другой мир, где время остановилось, и остались только она и этот удивительный мальчик.
Наконец, собравшись с духом, она робко спросила:
– Кто ты? – Голос её прозвучал непривычно тихо, словно эхо в пустом зале. Она боялась нарушить эту хрупкую атмосферу, разрушить волшебство момента.
Мальчик продолжал смотреть на неё с той же безмятежной улыбкой. В его глазах читалась глубокая мудрость, не соответствующая его возрасту. Он словно знал ответ на все вопросы, которые когда-либо мучили Инну.
– Я твой внутренний ребёнок, – ответил он мягким, мелодичным голосом, который, казалось, звучал не извне, а из самой глубины её души. Его слова отозвались в ней волной тепла и нежности, пробуждая давно забытые чувства и воспоминания.
Инна замерла, потрясённая его ответом. Внутренний ребёнок… Она слышала об этом понятии, читала статьи по психологии, но никогда не задумывалась о том, что он может проявиться в таком явственном образе. Она всегда старалась подавлять в себе детские проявления, считая их признаком слабости и незрелости.
Она пристально посмотрела на мальчика, пытаясь разглядеть в его чертах что-то знакомое, что-то, связывающее его с её прошлым. И вдруг, словно пелена упала с глаз, она увидела в его лице отголоски своих детских черт, те самые, которые она так тщательно скрывала от окружающих. В его улыбке она узнала свою собственную, искреннюю и беззаботную, которой она так давно не видела на своём лице.
В этот момент Инна поняла, что ей предстоит долгий и сложный путь к себе настоящей, к той девочке, которая жила в её сердце и мечтала о чудесах. И этот маленький мальчик, её внутренний ребёнок, станет её проводником на этом пути.
Она опустилась на колени перед мальчиком, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. Стыд, раскаяние и внезапно нахлынувшая нежность переполняли её. Она осознала, что забыла о самой себе, о своих истинных желаниях и потребностях. Она построила вокруг себя непробиваемую броню, ограждаясь от мира и от собственных чувств. И теперь, глядя в эти чистые, невинные глаза, она видела отражение той маленькой девочки, которая когда-то была полна надежд и мечтаний.
– Я… Я так долго тебя игнорировала", – прошептала Инна, стараясь сдержать дрожь в голосе. – Прости меня.
