Сгорели несколько томительных секунд, и я услышал тяжелый вздох Каролины.
– Да, все так. Любовь – сложная вещь. Советую не влюбляться, иначе потом будет столько проблем на всю жизнь, что задохнуться в них можно, – в слове «столько» Каролина растянула первый слог.
– Почему? – с любопытством задала новый вопрос дочь.
Раздался короткий смешок и звон вилки или ложки, ударившейся о тарелку.
– Видишь ли, твой дед выбрал все же не мою мать. Он понимал, что потерял голову с этой любовью, и стыдился того, что у него теперь внебрачный ребенок. Чтобы не разгребать лишние проблемы и не упасть окончательно лицом в грязь, он не признал меня и отослал нас с матерью подальше от всех королевских особ.
Какая правдоподобная история. Браво, Каролина д’Эсте! Я готов вам аплодировать стоя. Вот уж чего-чего, но таланта красиво говорить и убедительно лгать у нее точно не отнимешь. Вспомнив о ее личных дневниках и записях в книге, в которой она недавно поделилась правдой, я понял, что королева раскрылась для меня немного с другой стороны. Зная теперь некоторые детали из ее прошлого, я начал осознавать, что иногда собственная ложь спасала ее же саму.
– Значит, это была не любовь, – тем временем продолжила Надия. – Если человек любит уже кого-то искренне, то в другого не влюбится. Ну и любить одновременно двоих тем более невозможно.
Кажется, мы с Каролиной усмехнулись одновременно.
– Дорогуша, сердцу не прикажешь, что делать и кого любить можно, а кого нельзя.
Наступила тишина. Я уже подумал, что на этом беседа закончилась, и собрался уходить, как вдруг королева моих кошмаров продолжила:
– Я любила и ненавидела двоих одновременно какое-то время.
Как интересно, однако, развивались здесь и сейчас события. Я чувствовал себя вором, конечно, но не мог взять и уйти, не узнав, что еще скрывала от меня Каролина или какой бред сочинила для Надии, чтобы выкрутиться и не спалиться. Пока королева держалась очень даже достойно.
– И до сих пор любишь и ненавидишь их одновременно?
– Нет, теперь это все в прошлом, – в голосе Кары почувствовался холод, словно открылось окно и в зал ворвался зимний ветер. – Мои чувства давно в могиле.
Снова последовала тишина, которую нарушал лишь звон посуды.
– А когда и почему тебя обратили в вампира? – задала следующий вопрос Надия.
Ответила Каролина лишь спустя некоторое время:
– Когда мне было двадцать, я подхватила какой-то непонятный вирус. К сожалению, маму не успели спасти, а вот меня – да. Именно когда я и стала бессмертной, то узнала об отце и о брате. Смириться с правдой и всем безумием бессмертной жизни я тогда не смогла, поэтому и выбрала погрузиться в сон на несколько веков. Да, я оказалась слабой дурой, как видишь.
Ухмылка слетела с моих губ, когда королева закончила говорить. Дальше бессмертные начали обсуждать двадцать первый век. Надия принялась рассказывать, как здесь все устроено. Поняв, что больше ничего интересного и важного не послушаю, я решил вмешаться в их разговор, взял трость и направился к дверям.
Стоило мне только войти в зал, как разговоры за столом прекратились, а Надия подскочила, чтобы поставить еще один стул, в то время как Каролина перестала жевать. Ее взгляд буквально кричал о том, что она не хотела меня здесь видеть, и это забавляло. Сев за стол напротив королевы и рядом с дочерью, я потянулся за печеньем, что лежало в вазе, стоявшей посреди стола рядом с бутылкой вина.
