В Линкольнвуде гаснет свет - страница 7

– Да не получишь ты фиговый балл! На тренировочных ты…

– Божечки! Я не рассказывала? Я писала тренировочный экзамен в воскресенье и получила двадцать девять по математике.

– Ни фига себе! Как так получилось?

– Я не знаю! – Хлоя наконец отыскала телефон. – Богом клянусь, эта худшая неделя в моей жи… А-а-а-а-а-а!

– Что?

Хлоя выпрямилась и прижалась к сиденью. Ее глаза прилипли к экрану. Она нажала на уведомление Инстаграма:

– Джош ответил на мой комментарий!

– Который ты вчера вечером написала? Что он сказал?

– «Вот именно!», потом смеющийся смайлик, потом «Порекомендуешь какого-нибудь?», потом подмигивающий смайлик.

Эмма сморщила нос в недоумении:

– Подожди, что он запостил? Еще раз!

– Селфи с половиной лица, он лежит на полу, а подпись была «То чувство, когда проплыл пять километров и не можешь стоять на ногах».

– А ты написала?..

– «О-о, бедняжка», смайлик с костылем, «кому-то нужен массажист».

– А он ответил?

– «Вот именно! Порекомендуешь кого-нибудь?»

– То есть фактически он спрашивает: «Сделаешь мне массаж?»

– Ну! Что мне ответить?

– Ничего.

– Совсем?

– Он сколько на твой коммент отвечал? Двенадцать часов?

– Девять. С половиной. Но мне кажется, он в Инсте редко сидит. Может, даже уведомления отключил.

– И что? Не отвечай как минимум до обеда.

– А что мне тогда написать?

– Подразни его. Типа: «Я знаю обалденного качка-шведа по имени Ханс».

– Жестко! Мне нравится.

Эмма сощурилась, глядя в лобовое стекло. Подруги ехали по пустынной жилой улочке. Впереди на Бродмур-авеню по направлению к школе машины стояли в плотной пробке.

– Эй, это не твой брат?

На тротуаре недалеко от поворота рядом с припаркованной машиной на своем велосипеде сидел, согнувшись, Макс, и держал у рта кулак. Когда девушки подъехали ближе, он опустил руку и выдохнул облако дыма вдвое больше своей головы.

– Господи, вот мелкий преступник. – Хлоя опустила стекло и прокричала: – Макс Альтман! Ты арестован!

Крик сестры испугал его так, что Макс едва не упал с велосипеда. Он дернулся, и переднее колесо ударилось об его ногу. Макс удержал равновесие, но ради этого пришлось исполнить идиотские пируэты.

«Фольксваген» остановился у поворота, и Макс показал Хлое средний палец. Та высунулась из окна и прокричала:

– Ты сказал, что бросаешь!

– Я снижаю!

Это была неправда, если только не считать снижение в большую сторону.

– Хорошо, если так! А то я расскажу маме!

«Фольксваген» свернул на Бродмур-авеню, сливаясь с потоком машин, движущихся в школу, и Макс скорчил сестре на прощание гримасу. Последнее время он был на взводе, и крик Хлои перенагрузил его организм адреналином, который очень неприятно сочетался с четвертой за сегодня электронной сигаретой. Его руки и ноги так дрожали, что он вряд ли смог бы ехать дальше.

Сестрица такой мудак.

Макс глубоко вздохнул, пытаясь успокоить нервы. Умом он понимал, что бояться неспровоцированной атаки глупо. За две с половиной недели, что прошли с тех пор, как Джордан Станкович ударил Макса в голову в очереди за пиццей, нападавший даже в глаза ему не смотрел, что уж говорить про угрозы.

Но нервная система Макса не откликалась на рациональность. Он засовывал сигарету в нагрудный карман куртки, а пальцы его тряслись. Макс слез с велосипеда – лучше идти пешком, пока не отойдет.

Макс свернул на Бродмур-авеню, и перед ним открылась картина великого прибытия в школу. Сотни детей, перенесенных сюда машинами, автобусами, велосипедами и скейтбордами, заходили в готическую пасть старинного здания старшей школы Линкольнвуда. Впереди на тротуаре Макс заметил знакомый логотип «Атаки титанов» на рюкзаке Дэнниса Гердеса. Он ускорил шаг и догнал Дэнниса и Энди Ко до того, как они перешли Гроув-стрит.