В.М.Шукшин и С.А.Есенин: «идущие по одной дороге» - страница 4

Именно эти скромные, но до боли родные, неповторимые, «сказочные» пейзажи снова и снова будут появляться в стихах Есенина. Об этой черте есенинской лирики очень точно сказал Б. Пастернак: «Самое драгоценное в нём – образ родной природы, лесной, среднерусской, рязанской, переданной с ошеломляющей свежестью, как она далась ему в детстве» [«Люди и положения». 1956].

Сам поэт неоднократно признавался, что его родные края удивительно красивы. Однако эта красота несет в себе оттенок вековой русской печали («Мой край, задумчивый и нежный!»). Вспоминая о Константинове, Есенин особенно остро испытывал это чувство, к которому примешивались горечь, тоска и безысходность, но он был искренне благодарен судьбе за то, что ему довелось родиться и вырасти на Рязанщине, которая стала для него символом той старой Руси, которой слагали поэтические оды многие поколения литераторов.

Хотя слово «Константиново» ни разу не встречается в стихах и поэмах Есенина, но именно здесь он всегда был по-настоящему счастлив, свою родину он носил в душе до последнего часа. И был немалый смысл в том, что на могиле Есенина в Москве односельчане рассыпали горсть земли со двора родного дома.

Образ родного села проник во всю лирику Есенина, сквозной линией прошёл через всё его творчество.

Село, значит, наше -......,

Дворов, почитай, два ста.

Тому, кто его оглядывал,

Приятственны наши места.

Богаты мы лесом и водью,

Есть пастбища, есть поля.

И по всему угодью

Рассажены тополя.

***

Рязанские поля

Где мужики косили,

Где сеяли свой хлеб,

Была моя страна.

Василий Шукшин появился на свет в селе Сростки Бийского района Алтайского края в семье крестьян-единоличников, середняков – Макара Леонтьевича Шукшина и Марии Сергеевны Поповой, – уроженцев той же местности, предки которых переехали сюда из Самарской губернии. Когда в 1930 году началась сплошная коллективизация, Шукшиных заставили вступить в колхоз. Глава семьи стал работать механизатором на молотилках, в деревне пользовался заслуженным уважением.

Нельзя постичь до конца творческую природу Шукшина, не побывав в Сростках, не повидав Алтая, где живут родные, близкие, дорогие его сердцу люди. Река Катунь с её притоком Федуловкой, «Камушки», гора Пикет с березовыми колками… Все это – немые свидетели детства Василия Макаровича. О Сростках написано много, но, как нам кажется, точнее всего об этом алтайском селе сказала поэтесса Н. Ялдыкина:

Я люблю всей душой мою светлую Русь,

И поля, и луга, и родные березки.

Но в ней есть уголок, всем известный давно,

То шукшинская родина – Сростки.

Всех незримо зовет милый сердцу Пикет.

По утрам на траве серебрятся росинки.

Летом здесь незабудки так нежно цветут

И кукушкины слёзки роняют слезинки.

Сидя здесь босиком на вершине горы,

Вспоминал свое детство и юность былую,

Как купались в реке, как влюблялись порой,

Как мечтали войти в жизнь большую.

А Пикет всё манит всю Россию к себе,

И идут по тропинкам потоки людские,

Чтоб взглянуть на село, поклониться земле,

Давшей сына великой России…

Село Сростки привольно раскинулось в предгорьях Алтая, в сорока километрах от города Бийска, по Чуйскому тракту. Красивы эти места. Чуйский тракт шумит день и ночь. А рядом стремительная буйная Катунь с ее островами и берегами, заросшими ивняком, вербой, черемухой, облепихой. И гора Пикет, с которой так хорошо любоваться привольем родных полей и лугов. Здесь, в этих диковинных по красоте местах, прошло детство В.М. Шукшина. Навсегда вобрал Шукшин в свое сердце родные места – и село, и эту реку, и острова, и земляков. Всю жизнь помнил и любил. И эта любовь придавала ему силы, когда было трудно и горько.