В. Махотин: спасибо, до свидания! Издание второе - страница 42

Познакомилась я с Витей Махотиным в 1958 году в детском доме №4, который находился на Большом Конном полуострове. Обыкновенный пацан, учился средне. У нас не было разделения по возрасту, хотя мы и учились в разных классах. Все были одной семьей.

Вместе играли, по-детски безобразничали, занимались спортом, художественной самодеятельностью. Единственное, чем выделялся Витя, – он уже тогда рисовал. У меня сохранилась фотография комнаты, оформленной Витей к Новому году (у каждой группы была своя зимняя тема по классике): верстовые столбы, зимняя дорога, тройка лошадей, а в санях медведь – генерал Топтыгин. В 1959 году началась реставрация здания на Конном, а нас распределили по разным детским домам. Иногда мы встречались на слетах, смотрах, спортивных соревнованиях. А потом жизнь раскидала кого куда. Девять лет назад мы снова с Витей встретились в Башне – музее-кузнице. Пока Витя был смотрителем Башни, это было место, куда мог прийти любой со своими радостями и проблемами. Витя был солнышком, которое согревало всех, несмотря на возраст и ранги. Сюда тянуло просто заглянуть поздороваться с Витей, увидеть его улыбку, прячущуюся в бородке, его глаза, которые излучали любовь и добро. В Башне растворилась огромная Витина душа. Частичка его находится и в каждом из нас, его друзей, и эта частичка делает нас добрее к окружающим.

Самые запомнившиеся фразы: «Почему я маленький не сдох»; «Прошла зима, настало лето, кто в магазин пойдет за это?»; «Уроды»; «Столько не живут»… Его тосты: «За любовь!», «За …лось» (чтоб дышаЛось, жиЛось, хотеЛось, могЛось, даваЛось, браЛось и т. д.).

Витя любил жизнь во всех ее проявлениях. Любил людей, особенно – детей и женщин. Хотя так и не создал своей семьи. Это беда всех детдомовцев. Кого-то не приняли родители второй половины, а кто-то не сумел жить маленьким своим миром. Витя был человек Вселенной.

Последняя моя встреча с Витей – 15 ноября 2002 года на закрытии сезона работы музея-кузницы. В Башню пришло столько народу, что все не могли поместиться на ее маленьком пятачке. Люди приходили и уходили до следующей весны. И, что удивительно, работали 2 кинокамеры, такого никогда не было. Как будто люди знали, что видят Витю в последний раз. Каждый хотел быть рядом с ним.

Музей-кузницу в башне Витя собирал по крупицам с первого гвоздя и был его хранителем в течение 10 лет. Сюда приходили и взрослые, и дети. Сколько радости светилось в детских глазах! Сколько интересного мог рассказать Витя об истории нашего города: о кузнецах, творивших удивительные вещи из простого железа, об экспонатах, находящихся в экспозиции музея. А скольких самобытных художников Витя выпестовал на Станции вольных почт! Скольким дал путевку в жизнь! Следил за своими птенцами, помогал и советом, и делом, и материально. А сколько выставок и концертов, санкционированных и подпольных, проводилось там! Каждый знал, где находится этот дом. Легендарный «Титаник» – Витин дом на Ирбитской, 10-а. Витя был его ангелом-хранителем. Витя умер, и дом рухнул.

Полмира перебывало в его квартире, каждый в любое время суток мог найти там и кров, и еду. И никто не уходил без подарка. Витя дарил мне картины других художников. Обещал подарить свою, но не успел. Мы думали, что будем жить вечно. Но у меня есть альбом Витиных картин, который Е. Ройзман выпустил к 40-му дню. Черновик альбома Витя видел за день до смерти и одобрил его.