Здесь абсурды уместны любые,
а с генетикой – просто беда:
у мерзавцев глаза голубые,
хоть кричи, далеко не всегда.
Кровь здесь пьют из хрустальных бокалов,
издавая пленительный смех,
и при этом повадки шакалов,
как ни странно, пока не у всех.
Не смотри, дорогая, сердито
и поверь, что я в здравом уме:
отличить болтуна от бандита
не смогла б ты в такой кутерьме.
От того мы и летом, и в стужу
сердце пылкое держим в узде,
хоть в канаве с кишками наружу
помирают у нас не везде,
и торговок шмонают по праву
дуболомы в защитной броне,
а в бутылках не только отраву
продают по доступной цене.
Волноваться, родная, не надо,
оттого что, как муха в дерьме,
угнездилась зараза распада
в этом желчном десятом письме.
Жаль, избавить тебя от заразы
мне едва ли теперь по плечу:
ради лихо закрученной фразы
я в рисунке невольно мельчу.
Мы рассудок призвали на битву
и лишились его без помех.
И во тьме я твержу, как молитву:
«Не везде, не всегда, не у всех.»
