Первая ночь на сквоте. Все ушли. Темно, никого нет… Я лежу в палатке. По комнате начинают ходить мыши. Некоторые пытаются прогрызть палатку и пролезть внутрь. Из-за шороха, создаваемого мышами, еще труднее уснуть. Но страшно было только поначалу. Потом я привыкла и к запаху, и к мышам.
Утром ребята вернулись довольные: вытащили 60 кг латуни! А у меня еще не решены бытовые вопросы: куда ходить в туалет? Петя говорит, что нужно спросить Раята. Тот отвечает, что по-большому можно ходить в любую комнату кроме жилых (а комнат только на втором этаже больше двадцати – занимай любую), а по-маленькому – в унитаз. Но так как он находится на его личной территории, туда ходить нельзя.
Всё это я передала Пете, после чего он устроил разбор полетов, и унитаз стал общим. Благо, в доме 1877 года постройки частично сохранилась канализация.
Мне показали канистру с водой с краном, из которой можно умыться, почистить зубы. На «кухне» также находится емкость с водой, в которой можно мыть посуду.
Что касается душа и стрики, с этим проблемы. У Прапора есть его личный «душ» – такая же канистра с холодной водой, установленная чуть повыше. Но мне пользоваться им нельзя. Стирать – только руками в холодной воде.
Сквоттеры не думали, что я здесь поселюсь: ведь девушки более требовательны в бытовых условиях. Они даже не представляют, как вообще здесь может обитать девушка. Но мне к суровым условиям не привыкать. Главная моя проблема, как это ни странно, вовсе не гигиена, а незаметно проскользнуть на выход.
Мышей мы пытались ловить. Прапор сажал их в банку и ставил над ними опыты. Мазал клеем, краской и проверял, сколько мышь проживет в таком состоянии. Одну мышку он посадил в трехлитровую банку, сделал ей ирокез, построил лестницу из зубочисток, по которой мышка взбиралась наверх, когда открывали крышку. Банка висела на цепи на стене в "зале славы", где мы обедали и общались. Сторожевая мышь встречала всех входящих.
На втором этаже, где жили мы с Петей, мыши чувствовали себя полноправными хозяевами. Но я твердо решила их выгнать, купив и насыпав в норы отравляющую зерновую приманку. Но отрава подействовала на них, как наркотик: наевшись зерна, мыши осмелели. Стали бесстрашно бегать днем посреди комнаты у меня под ногами. А когда средство закончилось, они бегали в поисках новой дозы.
2 июля 2022
Собираю рюкзак, сажусь в автобус. Немой парень с бутылкой пива в руке жестом показывает: "Переспим"? Молодец, сразу к делу переходит . Я жестом показываю "Нет". Парень не отчаивается и показывает на бутылку. Я отвечаю: "извини, мол, у меня другие планы", указывая на рюкзак и дорогу.
На вокзале открываю кошелёк, чтобы купить билет. В заначке у меня была тысяча рублей. Сую руку в кошелек… денег нет. Вечером деньги ещё были. Я стараюсь всегда оперативно держать всё на карте, но в этот раз поленилась зайти в банк. Неужели украли ребята со сквота? Не хочется так думать, но всё указывает на это… Печаль, однако. Но если начну кого-то обвинять, сразу вылечу. Возможно, на это был их расчет? Ладно… Надо думать, как добираться. Беру билет на ближайшую станцию, прохожу в электричку. Ехать два часа. Повезло, что контролеров не было.
На станции «Ильинский погост» пошла за толпой. Все шли по навигатору. И, как стадо баранов, уперлись в глухой забор. Но быстро нашли обходной путь.
Итак, творческое пространство «Гуслица». Я слышала о нем от нескольких знакомых. Мне советовали там жить. Можно волонтерить 5-6 часов в день, а можно творить, рукодельничать, но – на постоянной основе, отдавая половину дохода пространству.
