В небе над Сен-Полем - страница 8

Да, ремонтные работы сложно назвать творчеством, но команда Сэм в своих проектах приближалась к настоящему искусству. Для одиночек, жителей большого города, ведущих активный образ жизни, которым место жительства (центр города) было важнее количества квадратных метров, но при этом жилое или рабочее пространство должно было полностью соответствовать их внутреннему миру, Сэм создавала микро-вселенные, где хозяева чувствовали себя богами и повелителями.

Так среди ее клиентов были: журналист и профессор, пользовавшийся бешеной популярностью у студентов, а особенно, студенток; личный бьюти-консультант – экстравагантная дама под шестьдесят; вечный студент – сын состоятельных родителей; танцовщица бурлеска, выгуливающая днем собак, потому что очень их любила и считала, что нахождение на свежем воздухе положительно влияет на цвет лица. И каждый из них получил «именно то, что нужно».

Работы проводили максимально быстро, чтобы не вынуждать клиентов скитаться по гостиницам, друзьям и знакомым. У них был случай, когда хозяин квартиры – начинающий, но уже довольно успешный художник, мало того, что работал с ними, обучив Сэм нескольким интересным техникам нанесения фресок, так еще и ночевал под мостом, когда в студии застывали полы, что, по его словам, не только не было ему неудобно (хотя Рэдди звал его к себе), но даже помогло найти вдохновение для новой серии работ.

На этой неделе они перешли к финальной отделке квартиры брутального мужика, обозначившего свои предпочтения, как «суровая холостяцкая берлога и одновременно тату-салон». Приходя посмотреть на промежуточные результаты, он всегда приносил с собой пиво «для ребят», говорил о бейсболе, тяжелом металле, татуировках и распространял запах табака. Молоденькая штукатурщица Рая, готова была «пасть к его ногам», что означало начать отношения с бодрого миньета, но Сэм напомнила ей – они хоть и не психоаналитики, но отношения с клиентами во время проекта исключены, поэтому «падение» к ногам мачо придется отложить.

Сэм и сама сейчас жила в такой «берлоге». Если квартира, которую она делила с семьей сестры, была наполнена светом и уютом, напоминая причудливую страну, где сочетались мотивы театральных грим-уборных, этнических магазинчиков и марокканских шатров, то сейчас Сэм обитала в лофте с минимальной отделкой и спартанским интерьером.

Бывшее промышленное здание позапрошлого века из красного кирпича было разбито на студии разных площадей не так давно. Например, весь второй этаж занимал байкер, поднимавший свой Харлей прямо в апартаменты на промышленном лифте. На этаже Сэм было пять клетушек по 35 метров. Две кирпичные стены хранили номера отсеков, сделанных черной краской для нужд производства более ста лет назад. Две бетонные стены поставили при делении эконом-этажа. Высокий потолок с чугунной балкой посередине, темный пол, черные двери, встроенный шкаф с зеркальным фасадом, маленький стальной холодильник, кровать-тапчан и простой рабочий стол с ноутбуком и складной лампой – вот и все, что составляло антураж ее логова.

Единственным ярким пятном и единственным же напоминанием о «прошлой жизни» в ее новом доме был тканый шерстяной ковер с индейскими орнаментами, часто служивший Арту вигвамом. Коробка с прочими «воспоминаниями» так и осталась стоять не распакованной в глубине шкафа. Остальные вещи забрала соцслужба, с которой сотрудничали Джулия и Эрик. Даже от большинства своей одежды Сэм постаралась избавиться, целиком сохранив, естественно, гардероб уникальных вещей, сшитых Лилой.