Вслед раздался бархатистый смех, и Джессика улыбнулась. Вопреки всему, ей было спокойно. Она включила кофемашину, выбрала две кружки вместо одной, и, пока кофейник наполнялся ароматной жижей, взглянула в зеркальную дверцу микроволновки. Кристофер не соврал, голубые глаза в ярко-розовой окантовке век смотрелись жутко.
Когда Джессика вошла в гостиную, Кристофер сидел на диване и задумчиво сверлил взглядом стену.
– Я решила, что кофе нам обоим не помешает, – сказала она и поставила кружки на стол.
– У тебя уютно, – отозвался Кристофер.
Джессика обвела взглядом комнату, из-за которой выбрала именно этот дом. В ней не было ничего лишнего – угловой диван цвета топленого масла расположился у правой стены напротив камина. Ближе к очагу она поставила два кресла, в которых любила читать или разглядывать фотографии, вытянув ноги. Когда она впервые встретилась с владельцем, агент обратил ее внимание на люстру в стиле барокко из богемского хрусталя, которая отражалась в зеркале над каминной полкой и сотнями бликов рассеивалась вокруг. Она бы, может, и поверила, но хозяин дома в растянутых клетчатых штанах и вьетнамках вряд ли был ценителем антиквариата. И все же нашлось кое-что, что влюбило ее с первых секунд. Старый паркет из ореха, выложенный елочкой. В некоторых местах от шагов он тихонько трещал, и этот треск создавал домашний уют. И Кристофер тоже его почувствовал.
Заметив на полу несколько книг, Джессика смутилась и поспешила поднять их.
– Если думаешь, что мне нужны твои учебники, то не волнуйся. Я не интересуюсь фотографией в этом смысле слова. – Он откинулся на спинку дивана и пригубил кофе.
– Ближе к делу, – отрезала она и поставила книги на полку.
Кристофер облизнул молочную пенку с верхней губы и спросил:
– Что скажешь, если я предложу тебе сделку?
Джессика уселась в кресло и развела руками.
– Что бы ты ни предложил, мне нечего дать взамен.
– Может, для начала выслушаешь?
Слушателем она была отменным, в этом и заключалась ее профессия. Ведь для того, чтобы рассказать чью-то историю, ее нужно сначала услышать. Обычно рассказчики попадались предсказуемые, но не Кристофер Бейс. Это она поняла с конференции. А еще поняла, что он не из тех, кто болтает о жизни за чашечкой кофе. Так зачем он пришел? Гадать бесполезно. Джессика смерила его подозрительным взглядом.
– Для начала – могу. Жаль, что твое общество – это все, что я заслужила в конце дня, – она сделала большой глоток и закрыла глаза. Ее тело обмякло, будто тяжелая ноша свалилась с плеч.
Кристофер усмехнулся.
– Не очень-то дружелюбно с твоей стороны, если учесть, что я спас тебя из передряги.
– Сначала втянул, затем спас. А еще ты забыл упомянуть о последствиях, которые мы до сих пор разгребаем.
– Последствия? – удивился он.
Джессика отмахнулась.
– Уже поздно. Что за сделку ты хотел предложить?
Кристофер постучал пальцами по кружке, отставил ее на стол и уперся локтями в колени. По его позе Джессика догадалась, что разговор предстоит серьезный.
– У меня с сенатором личные счеты, – начал он. – Я долгое время пытаюсь его разоблачить, но каждый раз Экклберри изворачивается и ускользает из моих рук, как слизняк.
– Ждешь, что я надену перчатки, вооружусь гашеной известью и выйду на тропу войны?
Кристофер вопросительно приподнял бровь.
– Нет, исключено! – Она вскинула ладони и помотала головой.
– Мне нужна твоя помощь, Джессика. Не безвозмездно, конечно.
