Кто-то захлопал в ладоши. Из двери в самом дальнем углу появился худощавый мужчина среднего роста. Ссутулившись, он неуклюжим шагом добрался до стола и отодвинул стул. Тот загромыхал железными ножками. Голова мужчины вжалась в плечи, он что-то пробормотал под нос и медленно опустился. Джессика с Кристофером переглянулись.
– Странный малый, – сказал Бейс, она кивнула.
Мужчина постучал в микрофон и прокашлялся. По залу поползли шепотки.
– Дамы и господа, мы начинаем пресс-конференцию по случаю грядущих выборов в Сенат штата Нью-Йорк. Встречайте! – С этими словами из той же двери появились охранники на подобие того, что Джессика встретила на входе. Оглядев присутствующих, один из них обернулся через плечо и кивнул.
Сенатор вышел к голодной журналисткой публике, широко улыбаясь, как будто улыбкой мог ее накормить. Джессика такое блюдо сочла диетическим.
Внутри нее возились червяки злости: на Экклберри, на Билла, на систему. Она хотела встать со стула и вывалить кучу вопросов, чтобы вскрыть настоящее лицо политика. Как говорил Билл? Невинность заканчивается там, где детство продается юности? Так вот Экклберри разменял и эту монету, причем давно.
Глядя на тучного мужчину, который переваливался с ноги на ногу вместе со своим животом, Джессика поморщилась.
– Теперь ясно, почему нужно столько охраны. Одного не хватит, чтобы прикрыть его тушу, – Кристофер с брезгливостью наблюдал за действом, сложив руки на груди.
Джессика кивнула в знак согласия.
– Как будто выносят чертов Грааль.
Тем временем сенатор уселся в приготовленное для него кресло, вынул из листочки нагрудного кармана носовой платок и вытер испарину. Было видно, что конференция для него такая же пытка, как и для сутулого человечка рядом с ним. На долю секунды Джессике показалось, что несчастный горбится не от физического недуга, а оттого, что взвалил на себя непосильную ношу консильери дьявола в сенаторском обличии.
– Никогда не выходи замуж за политика, – Кристофер боднул ее плечом и кивнул вперед. – Кто знает, во что этот человек превратится с годами.
Она закрыла глаза и, покачав головой, сквозь улыбку шепнула:
– Тише, а то нас выведут раньше, чем сгорит спичка.
Сенатор взял слово. Джессика не слушала торжественную речь, которую, она была уверена, за Экклберри написали специально обученные люди. Также мимо ушей пролетали пышные клятвы, ведь опыт былых поколений служил доказательством, что обещание – необходимая прелюдия к иллюзии.
Джессика накрутила прядь волос на карандаш и ощутила пристальное внимание недавнего знакомого. Прежние мысли о том, что Кристоферу не интересна встреча, завертелись в голове. Может, он доставал ее, чтобы избежать скуки? Нет, вряд ли. Он бы не пытался так рьяно попасть на конференцию, тем более – угрожать охране. Что-то в нем не так.
Джессика бросила короткий взгляд-предупреждение, но Кристофер не отвернулся.
– Сенатор – там! – Джессика указала карандашом, но, заметив следы зубов на ластике, смутилась и быстро опустила руку.
– Не переживай, – успокоил Кристофер, – и взгляни на меня. Думаешь, я просто так не взял карандаши? А будь у меня ручка с бумагой, я бы и вовсе начал плеваться.
Сероглазый тип раздражал Джессику своей болтовней, однако регулярные попытки подняться в ее глазах все же подкупали. Бейс отвернулся, а она с благодарностью посмотрела на него.
– Приступим к вопросам, – объявил пресс-секретарь. – Мужчина с желтой тетрадью, прошу вас.
