Мой муж ни на мгновение не потерял гордости, достоинства. Может, его карманы не были набиты золотом, но я его любила именно за то, чего были лишены многие претенденты на моё сердце. Благородство, сила духа.
Мы пересеклись взглядами. Сердце дрогнуло, я не сдержалась. Мне нужно было со стойкостью вынести этот удар, но боль и отчаяние вырвались надсадным воплем. Я кричала и билась, с ужасом понимая, что всё происходящее — правда. Волосы застилали лицо, ноги леденели от грубого камня, а железная хватка грубых рук не давала мне и сдвинуться с места.
— Дерек! — я выкрикивала это имя так, будто оно было спасительным заклинанием. — Дерек!
Но его уже тычками вывели на улицу. Он не успел ничего сказать, только взглянул напоследок. Ободрил, улыбнулся одними уголками губ.
Он ведь вернётся! Это всё ошибка, я уверена. Всё устроится, будет хорошо. Они ошиблись! Я ведь кузина короля…
Мне на плечи накинули что-то тёплое. Гонец впился в меня колючим взглядом и громко, слишком важно и едко произнёс:
— Король Моргват желает вас видеть, леди Макреди.
— Ливитт, — тихо ответила, глотая слёзы. — Я леди Леона Ливитт.
Мужчина широко улыбнулся и жестом указал на дверь. Затем повернулся к шнырявшим в поисках поживы солдатам и громко проговорил:
— Экипаж!
Неторопливо снял перчатки и, приосанившись, посмотрел на меня с каким-то странным выражением лица.
— Боюсь, леди Макреди, род Ливитт прервался. С утёса Скорби живыми не возвращаются, — едкая ухмылка будто пощёчиной обожгла меня. Вздрогнула всем телом и обречённо посмотрела в тёмные и пустые глаза мужчины, ровным счётом ничего не выражавшие. — Мои соболезнования вдове.
Мягкая и большая кровать, спрятавшаяся под красивым балдахином, не манила. Но меня насильно увлекали на неё. Безжизненно вглядываясь в узор на ткани, с омерзением ощущала мужское дыхание на своей шее.
Дерек, почему ты не вернулся? Почему не пришёл за мной? Не верю в то, что ты умер…
— О, Леона… Моя королева!
Треск ночной рубашки вызвал липкий приступ тошноты. Сдержавшись, поджала губы и с презрением посмотрела в лицо мужчины, охваченного настоящей звериной страстью.
— Ты будешь богата… Я озолочу тебя! Ты ни в чём не будешь нуждаться.
Дерек, они показали мне твои вещи, испачканные кровью. Но я не поверила! Не поверила, Дерек.
Жадные влажные поцелуи вызвали у меня лишь протест. Если король Моргват хочет моё тело, пусть получит его. Но только его! Ни любви, ни покорности. Он не получит моей души, сердца!
Дерек, я верю, ты жив! Прости меня, Дерек… Я сделала это не ради тебя или себя. Когда ты вернёшься, то всё поймёшь.
В окно светила полная луна. Совсем как тогда. Она была свидетельницей моего счастья и моего горя.
Гораздо позже она станет невольной наблюдательницей чего-то большего. Того, что полностью изменит наш мир.
Расслабившись, закрыла глаза.
Мне рассказали о пророчестве. И оно уже начало сбываться.
Моргват вжал меня в кровать, стягивая остатки ночной рубашки. Ни одна его ласка не вызвала у меня отклика. Прикосновения казались гадкими, липкими. Словно меня от души вываляли в грязи.
Сегодня на мою голову надели корону. Насильно. Сегодня меня выдали замуж против моей воли. Сегодня, перед самым венчанием, мне показали то, что якобы осталось от Дерека.
Крепкие жёсткие пальцы впились в мой подбородок. Мотнув головой, вяло взбрыкнула. Почти без надежды на успех. Влажные поцелуи Моргвата были просто омерзительными. Но сделать что-либо я не могла. Всё решили за меня. И даже смерть не казалась спасением, потому что…
