- Не надо. Давай обойдемся без этой наигранной
«заботы». Лучше отправляйся к своей любовнице и верни ей то, что подарил.
- Что? О чем ты говоришь?
- Умоляю, не строй из себя идиота. – На этот раз я
уже не сдерживаю горького смешка и прохожу в гостиную, - твоя дама сердца вчера
утром прислала мне небольшой подарок. Красные трусики. Надеюсь, твоя мама не
забрала их себе. Хотя, кто знает, может они ей понравились. И записка тоже там
была. А знаешь, Глеб? Может, я тебе не подхожу? Судя по размеру белья, твоя
любовница очень худенькая, не то, что я. И трусы я себе сама покупаю, и очень
зря. Оказывается, ты любишь все шелковое, с кружевами, и чтобы максимально
открыто все было. А у меня, все как раз наоборот…
- Соня! У меня нет никакой любовницы, я не понимаю,
о чем ты говоришь! И трусиков я никому не дарил!
На Глеба страшно смотреть: он сильно побледнел,
глаза лихорадочно блестят. Надо же, как хорошо вжился в роль: даже если
захочешь, не подкопаешься. Но мне так обидно, что даже не хочется слушать все
эти отговорки – слишком уж много было совпадений за короткий промежуток
времени.
Одно знаю точно – просто так никто не будет
присылать подобные вещи. Уверена, Глеб встречался с этой женщиной очень давно.
Так давно, что, в конце концов она устала ждать, когда он сделает решительный
шаг и разведется со мной. Видимо, это только я такая дура, что ничего дальше
своего носа не замечала. А она… она решила действовать напрямую, особо не
церемонясь.
Торопливо осматриваю зал: надо же, а коробки с
трусиками, и, правда, нигде нет. Неужели, свекровь похозяйничала? Или это муж
перестраховался и все спрятал?
Беру свою старую сумку и бросаю туда несколько самых
необходимых вещей: сменное белье, зубную щетку, зарядник для телефона. Сама не
знаю, зачем это делаю, и куда пойду, но, находиться в квартире просто не могу.
Я не могу смотреть на лицо Глеба и делать вид, что все по-прежнему, что все в
порядке. А от мысли, что должна лечь с ним в постель – воротит. Даже тошнота к
горлу подкатывает.
- Ты куда собралась? – заметив мои сборы, Глеб
скрестил руки на груди, его взгляд потускнел, - я напомню, если ты вдруг
забыла, что ты – моя жена. И я хочу, чтобы ты осталась со мной в нашем доме.
Соня!
- Мне кажется, что тебе уже не нужно строить из себя
хорошего мужа. – Я останавливаюсь в коридоре, и достаю из шкафа сапоги, -
позвони своей любимой и сообщи, что теперь она может перевозить свои вещи.
Теперь вы, наконец-то, будете счастливы: нас – больше нет. Меня больше нет.
- У меня нет никакой любимой кроме тебя! Кто тебе
вбил это в голову?!
Я лишь красноречиво молчу и берусь за ручку двери.
От осознания, что сейчас перешагну порог квартиры, и уйду непонятно куда,
возможно, даже буду сидеть на вокзале, щемит сердце. Но лучше уж на вокзале.
Лучше одной, чем так позорно «проглотить» все это. Не хочу быть очередной покорной
женщиной, которая просто закрывает глаза на бесчисленные измены. Не хочу! Если
останусь здесь еще на пару минут, то сломаюсь. Сломаюсь и начну рыдать.
Уверенно выхожу на лестничную клетку и делаю шаг,
чтобы спуститься на ступеньку, как вдруг чувствую, руку мужа на своем локте. Он
разворачивает меня и едва не затягивает обратно в квартиру. Как какую-то
собачонку. В последний момент я хватаюсь за перила и не даю ему этого сделать.
- Не трогай меня. – Тихо шиплю сквозь зубы, - просто
оставь в покое. Разве ты не понимаешь, что теперь твоя жизнь и жизнь твоей мамы,
наконец, наладится? Не упускай такой шанс, ведь я сама тебя отпускаю!
