Управившись с делами, Йети снова подошел ко мне:
– Давай ногу.
В руках он держал баночку с какой-то черной штукой. Лекарство? Кто знает. Но я уже с большим доверием подвинулась к нему.
Зачерпнув мазь пальцем, он стал тщательно втирать ее мне в кожу.
– Фу-у,– я зажала нос. Эта ерунда не просто воняла, она отвратительно смердела.
Руки постороннего мужчины на ноге смущали. Оглаживал он ее как-то слишком уж интимно. И я, в конце концов, потянула ногу к себе. Ухмыльнувшись на это уголком рта, хозяин дома добавил порцию мази на кожу и продолжил.
Я надулась и отвернулась. Помогает и ладно. Спасибо скажу, я же адекватная. Не то что некоторые. Я не намекаю на секс-благодарность, если помогаю кому-то.
Тщательно вымыв руки после лекарства, Йети плотно забинтовал мою болящую конечность лентой чистой ткани. Удивительно просто, как он в этой на первый взгляд пустой избушке, находил всякие нужные вещи.
На пол были брошены обрезанные валенки, почти как калоши. Размером, в котором я точно утону.
– Пока в них походишь.
На печи уже задорно булькало варево. Запах от мяса разносился такой, что рот невольно наполнялся слюной. Когда я там ела в последний раз? Перед ссорой со Славиком?
Славик. Ищет меня, наверное. Родителям уже позвонил. Всю деревню поднял на ноги. Только разве найдешь человека в тайге в такой буран? За окном все так же бесилась снежная круговерть.
Пока я размышляла, безучастно наблюдая за хозяином дома, он разложил мясо по мискам, налил туда бульона. Снял с полки у двери бумажный пакет, достал кругляш деревенского хлеба, нарезал его ломтями прямо на столе. Крепкая луковица также легла под нож, разваливаясь на красивые ровные кольца.
Ароматы сводили с ума. Я гулко сглотнула.
И тут же застеснялась. Хотя, какая разница, что этот мужлан обо мне подумает, правда? Сам-то хорош.
– Садись,– кивнул на табуретку мужчина, поймав взгляд.
Отказываться от приглашения я не собиралась даже. Аккуратно попробовала наступить на ногу. Было больно, но уже не так.
– Не наступай пока,– услышала предупреждение и кивнула.
Допрыгала до стола, таща за собой спадающую обувь, и с облегчением плюхнулась на стул.
Из миски парило так аппетитно, что хотелось пить бульон через край.
– Ешь,– короткий приказ и Йети сам взялся за ложку.
Ел он быстро, аккуратно. Как будто не замечал обжигающей температуры супа. Я же вовсю дула на ложку, обкусывала удивительно нежное и вкусное мясо с костей.
– Почему вы мне помогаете?– настороженно глянула я на него доев.
Ехидно ухмыльнувшись, Йети вдруг потянулся. Захватил пальцами флиску и стянул ее через голову вместе с футболкой. Повел плечами, показывая себя во всей красе.
– Не тебе. Себе. Я уже говорил, что гостей не люблю. Но инвалидок в своей постели не люблю еще больше.
Я краснела.
Да что там! Горела огнем как школьница, впервые увидевшая голого мужчину. И злилась, злилась сама на себя до безобразия.
Что такого? Ну, мужик. Ну, с голым торсом.
Но он был ТАКОЙ! Я поняла, почему девчонки на кафедре разглядывали мужские журналы и облизывались как кошки.
Чистый секс во плоти.
Покатые мощные плечи. Грудь, покрытая темными волосками с плитами грудных мышц. И пресс. Заветные кубики, четко разделенные сухожилиями, имелись тоже.
В памяти некстати всплыла фигура Славика с висячими по-бабьи сосками и рыхлым животиком. Снова гулко сглотнув, я прогнала воспоминание. В животе потеплело против воли.
