В объятиях Шамбалы - страница 4

– Высота какая этой пирамидальной горы, говорю?

– А… а, – Рафаэль начал приглядываться. – Довольно высокая она. До нее… м… м… километров двадцать этак будет, а она высоковато выступает над хребтом. Да и видим мы ее не до основания.

– Ну, выше она, чем пирамида Хеопса, высота которой аж 146 метров?

– По-моему, выше.

Рафаэль Юсупов рассматривает первую увиденную пирамидальную гору

Я подумал о том, что эта пирамидальная гора является просто карликовой в сравнении со священным Кайласом, который… который… наверное, все же является тоже пирамидальной конструкцией, созданной древними.

– Очень древняя, видимо, эта пирамидальная гора? – я показал пальцем на нее.

– Чего? – опять не расслышал Рафаэль Юсупов. – Говори громче, я тебе говорю, ветер ведь воет.

– Древняя ли она, гора эта? – прокричал я.

– Кто его знает… Для этого надо подойти к пирамидальной горе, нужны специалисты по геологии, чтобы они…

– Геологов среди нас нет, – перебил Рафаэля Юсупова Равиль. – Шеф, мы к этой пирамидальной горе пойдем?

– Да нет, наверное, – ответил я, стараясь избавиться от чувства невесть откуда нахлынувшей грусти. – Пойдем по намеченному маршруту.

– Хорошо.

– Любопытно, как же была построена эта пирамида? Если, конечно, это пирамида, а не естественная гора? – пробурчал я себе под нос.

– Ну, ты будешь говорить громче или нет? – взъерошился Рафаэль Юсупов.

– Гаязыч, шляпу надо стянуть с ушей, – посоветовал Равиль.

– Чего?! – переспросил Рафаэль Юсупов.

Сомнения не покидали меня. Я еще не знал, что вскоре мы увидим огромное многообразие пирамидальных конструкций и постепенно, очень постепенно сомнения будут развеиваться и мы, наконец, поймем, что в реалиях видим Город Богов.

– Ребята, идите в лагерь! Я еще побуду здесь. Облака, вроде бы, поднимаются. Оставьте цифровую камеру, – сказал я.

Я снова сел на любимую кочку. Было такое ощущение, что кочка подогревает снизу. Я внимательно переводил взгляд с одного горного изгиба на другой, стараясь найти еще одну пирамидальную гору. Я начал было уже отчаиваться, как вдруг мой взгляд остановился невдалеке от первой пирамидальной горы на странных полосах, показавшихся из-под поднимающегося облака. Я присмотрелся – полосы были и в самом деле странными. Но вершина горы была закрыта облаком.

Я стал ждать, надеясь, что облако поднимется и откроет эту полосатую гору. В этот момент сзади раздался хруст травы. Я невольно вздрогнул и обернулся. Омерзительного вида собака, невесть откуда взявшаяся, стояла и, скаля зубы, смотрела на меня.

Я встал, повернулся к собаке лицом и стал молча смотреть на нее. Собака не выдержала взгляда человека и, залившись лаем, бросилась на меня. Я успел пнуть ее ногой, но собака, оправившись, стала носиться вокруг меня, оглашая окрестности лаем и рычанием.

Откуда ни возьмись, появились еще две большие собаки, которые вместе с первой стали кругами бегать вокруг меня, норовя подскочить сзади и вцепиться мне в ногу. Я еле успевал отбиваться.

Никакого оружия, кроме ножа, у меня не было. Нож я крепко держал в руке. Нагнуться, чтобы поднять камень, я не решался, боясь не успеть среагировать при нападении собак. Два фотоаппарата болтались на шее, сбивая координацию движений. Экспедиционная сумка валялась на земле. Сырой ветер с шелестом перелистывал листы полевого дневника, лежащего рядом.

Чувствовалось, что собаки хотят вымотать меня. Вскоре, отбиваясь, я и в самом деле начал уставать. Тогда я снял шапочку и бросил ее перед собой. Одна из собак инстинктивно метнулась к ней. Я, рискуя быть укушенным сзади, бросился к этой собаке и, выиграв долю секунды, изо всех сил пнул ее в челюсть. Как в замедленном кино, я заметил, что мой жесткий туристический ботинок прямо-таки входит в морду этой озлобленной твари, ломая кости. Оглушительный вопль заполнил тибетскую равнину.