У входа уже маячили новые секьюрити в красных пиджаках. Фомин всегда знал, что китайцев много, но не настолько же! Эти у входа, конечно, слабые противники, однако не стоит искушать судьбу. Тем более, еще в первый раз осматривая ресторан, Фомин наметил себе другой путь отхода. Приходилось перемещаться не самым удобным образом, поскольку два уцелевших телохранителя теперь вовсю колбасили по нему с балкона, а они были нехилыми стрелками. Пританцовывая, Никита с обеих рук ответил по балкону и, оттолкнувшись, бросился всей своей массой на стеклянную перегородку. Вслед за ним в образовавшийся проем метнулось несколько обезумевших посетителей.
Несмотря на то, что от начала представления со стрельбой в ресторане прошло не более двух минут, ко входу уже подъезжали машины “скорой помощи” и полиции. С трудом Никита отцепился от участливых зрителей, которые явно посчитали его одним из пострадавших.
Знакомую, взятую на прокат «Мазду», он обнаружил неподалеку, сразу за террасой. За рулем сидел один из парней Ибрагима, другие его люди, по логике, должны были ошиваться внутри, на площадке для игр, чтобы своими глазами оценить результаты блестящей операции. Водитель мог обозревать вход в китайский ресторан, и сейчас, видя там непонятное оживление, пытался понять, что же такое происходит. Фомин незаметно подошел сзади и плюхнулся на пассажирское сидение.
– Ну, что, чучело, кто за кем должен присматривать, не знаешь?
Водитель, как выяснилось, понимал по-русски, и даже умел произносить отдельные слова.
– Не убивай меня! – произнес он, со страхом глядя на Никиту.
– Дело в шляпе! Где мои деньги?
– У меня их нет… у нас их нет…
– И не было! – догадался Фомин.
– Не убивай меня, Аллахом прошу!
– Поехали отсюда!
Через два квартала Никита попросил остановить машину. Он просто ударил незадачливого водилу, и тот вырубился – кратковременная потеря сознания, до потери пульса еще далеко.
Времени было в обрез, приходилось считаться и с возможностью преследования. Никита наметил себе сменить по меньшей мере два такси, прежде чем доберется до аэропорта Ларнаки.
4
16 декабря 1998 года, среда
Чашка кофе стоила здесь целое состояние. Приходилось думать об этом, ведь он, Никита Фомин, уже не миллионер. Того немногого, что ему удалось привезти с собой с Кипра, надолго не хватит. Тем более, что это уже четвертая чашка кофе за сегодня. Неполезно.
Три первые Никита выпил утром, когда, изображая ленивого бездельника, караулил своего бывшего компаньона Замараева. Почти полтора часа просидел он у окна в кафе на Мясницкой, прежде чем, наконец, узрел его, жизнерадостного жирного кота, Александра Вазгеновича Замараева. Тот беспечно прошел в каких-нибудь двадцати метрах от Никиты, даже не взглянул в его сторону. Можно поспорить, Замараеву и не снилось, что Никита давно уже в Москве.
Еще в мае прилетел он прямо с солнечного Кипра. Там, в Ларнаке, Фомин купил билет на имя Феликса Люхтера и с его же паспортом без проблем прибыл в столицу. Пришлось только на всякий случай наклеить рыжие усы да, проходя паспортный контроль, надеть дымчатые очки в тяжелой черной оправе.
Все это время он ждал Замараева, того не было в городе. И только накануне он вернулся, выделяясь тропическим загаром на фоне бледных, не отдохнувших москвичей.
За полгода Никита сменил несколько мест обитания, а на прошлой неделе поселился в скромной гостинице “Измайлово”, в корпусе “Бета”. Сюда, в маленькое кафе на 25-м этаже он забрел просто потому, что дело было вечером, делать было нечего. И, очевидно, не одному ему. Столы в этом кафе были выстроены двумя рядами вдоль стен, посредине оставался проход, который вел к высокой стойке бара. За нею виднелась голова хозяйки заведения с неестественно белыми волосами и рядом – повернутый к посетителям экран телевизора “Самсунг”. За столиками, лицом к стойке, похожие на школьников за партами, располагались исключительно мужчины, и все они смотрели телевизор. Хотя смотреть, если по-честному, не на что. Показывали вялую передачу о театральных событиях в Москве. Героем передачи был могучий мужик с чувственным красным ртом и каким-то несерьезным конским хвостиком на затылке.
