В отражении тебя - страница 9

После обеда я провел час с дочерью, познакомить ее с мисс Редигьери решил на следующий день. Миссис Фуллер предложила дать гувернантке полдня, чтобы она разобрала вещи. Насколько я понял, их было немного: Миллер занес только один чемодан.

Олив знала, что у нас гостья, и знала, что ее цель – помочь наверстать упущенное в учебе. Дочь высказала мне свое мнение по этому поводу, но я убедил дать мисс Редигьери шанс.

– Ты будешь вести себя хорошо? – спросил я, пока дочь выбирала книгу для чтения.

– Только если ты выполнишь обещание, – пожала она плечами.

Единственная стратегия, которая работала с Олив в последнее время, – бартер. Я попросил ее смириться, что летом придется учиться, она – купить первое издание серии книг о Гарри Поттере. Пришлось привлечь помощника, но, похоже, это будет трудно и, увы, довольно дорого. В любом случае альтернативы не было. К тому же я люблю радовать дочь.

Ужин в Доунхилл-Хаус ровно в семь. Как только маятник в холле отбил последний удар, я вошел в столовую своей обычной размеренной походкой. И застыл на пороге, стараясь не нарушить тишину.

Мисс Редигьери стояла у камина перед большим гобеленом с изображением сцены охоты и анализировала его: время от времени наклоняла голову то в одну сторону, то в другую. Джинсы она сменила на черные брюки, сверху – рубашка со складками на спине. Длинные волосы собрала в элементарную прическу, несколько локонов падали на узкие плечи.

Кэтрин прислала мне чертова крапивника!

– Вы интересуетесь искусством? – заявил я о своем присутствии.

Девушка задержала дыхание и обернулась. Я пришел в замешательство – черты лица не взрослой женщины, но и не юной девушки. Французский нос придавал мальчишеский вид, большие темные глаза и взгляд, в котором читалась жизнь. Сложная жизнь. Будто она несла на плечах всю тяжесть мира. Нельзя было явно сказать, что ее внешность приятна, но она определенно произвела на меня впечатление.

– Моя подруга работает ассистентом профессора истории искусств в Миланском университете. Она хочет стать критиком, дома мы с ней часто говорим о картинах.

Мисс Ридигьери протянула руку, я сжал ее костлявые пальцы без особой убежденности и не в силах отвести от нее взгляд.

– Вы очень хорошо говорите на моем языке, – оценил я, отодвигая для нее стул.

– Я недавно окончила факультет лингвистической и культурной медиации в Миланском университете.

Значит, ей не больше двадцати пяти.

– А вы не слишком молоды для гувернантки?

– На самом деле я уже несколько лет работаю репетитором. Если бы я знала, что мне придется помогать вашей дочери, то привезла бы рекомендации.

Она смотрела на меня, заставляя нервничать. Я привык, что передо мной люди чувствуют неловкость, смущаются, а мисс Ридигьери вместо этого, кажется, изучала меня.

Нас прервали – принесли стартер. На меню я оставил карт-бланш. Лиззи, одна из официанток, подала нарезанный кубиками выдержанный сыр вместе с имбирно-лимонным джемом.

– Надеюсь, вам понравится, – сказал я, как только мы остались одни.

Мисс Ридигьери опустила взгляд на тарелку. Интересно, как она поступит, если я прав и у нее действительно расстройство пищевого поведения.

– Я голодна, мистер Бердвистл, – она взяла столовые приборы и начала есть, проявив приличный аппетит. Доев последний кусок, снова посмотрела на меня. – Ваша экономка сказала, что мисс Олив не ходит в школу. Могу я узнать почему?