Пока она ехала, ей позвонил по сотовому другой душевный мужик – адвокат Понизовский.
– Шпион выходит на связь, – шутливо отрапортовал он. – Первое и главное: вы – свободная женщина.
– Спасибо, – безрадостно поблагодарила Этери.
– Это еще не все. Отбил для вас двадцать четыре процента акций. Это не блокирующий пакет, но недостающий процент вы легко докупите на свободном рынке.
– Можно я вам это поручу? – спросила Этери. – Не знаю пока, зачем мне это нужно, но есть у меня предчувствие, что мне этот блокирующий пакет еще понадобится. А сколько это по деньгам?
– Вот так сразу – не могу вам сказать. Надо посмотреть, как акции «Мартэкс Груп» котируются на рынке. Я узнаю и позвоню вам, хорошо? Между прочим, адвокат вашего бывшего мужа ситуацию просек. Его это очень беспокоит.
– Он хороший адвокат, – равнодушно отозвалась Этери, не сразу уловив главное. – Простите, что вы сейчас сказали? Можете повторить?
– Адвокат боится, что вы можете завладеть блокирующим пакетом, – удивленно повторил Понизовский.
– Нет, я не о том… Раз боится, надо обязательно взять этот блокирующий пакет. Но вы как-то по-другому сказали про адвоката.
– По-другому? – Понизовский был в явной растерянности. – Я сказал, что адвокат вашего бывшего мужа…
– Вот! – возопила Этери. – «Бывшего»! Вот оно – ключевое слово!
– Я назвал вас свободной женщиной, – с легкой насмешкой напомнил Понизовский, – но это вас не вдохновило. Оказывается, главное – назвать мужа бывшим… Ладно, буду знать. А насчет акций не беспокойтесь. Это же не горит, насколько я понимаю?
– Нет, у меня уже ничего не горит. Все, что могло сгореть, давно сгорело. Но мы должны обязательно докупить этот недостающий процент, может быть, даже с запасом. Да, а доверенность безотзывная?
– Нет, самая обычная. – По голосу было слышно, что Понизовский улыбается. – Адвокат предлагал оформить безотзывную, но я заверил вашего… э-э-э… бывшего мужа, что вам и в голову не придет отзывать доверенность. Что вы даже слов таких не знаете. Боюсь, адвокат мне не поверил.
– Как же вы вышли из положения? – заинтересовалась Этери.
– Сказал, что на безотзывную доверенность у меня полномочий нет. Что я должен с вами посоветоваться по этому поводу. Что заседание придется перенести… Ваш бывший сдался.
– Понятно. Что ж, приятно для разнообразия побыть хозяйкой положения. Мне надоело проигрывать. Спасибо вам, Павел Михайлович. Я была у глазного врача, он забинтовал мне полголовы и велел на десять дней устроить постельный режим. Ну… полупостельный. Двадцать шестого я иду к нему снимать повязку, после этого надеюсь войти в рабочий ритм. И тогда мы с вами повидаемся, хорошо? Я позвоню. Вы никуда не собираетесь на Новый год?
– Нет, я буду здесь. Мы с женой однажды съездили на Новый год в Коста-Рику, и это была тоска зеленая. Мне на пальмы и море смотреть не хотелось вместо честной елки и снега.
По каким-то неуловимым признакам, по непередаваемой интонации Этери догадалась, что жена не была с ним заодно, но уточнять, конечно, не стала. Она еще раз поблагодарила и попрощалась. Душевный мужик, но какая-то женщина его не оценила. Этери даже вспомнила ее: видела несколько раз в театре и на светских мероприятиях. «Блондинка», – всплыли в уме собственные слова. Жена Понизовского не походила на золотуську, но все равно…
Ладно, ее это не касается. В самом деле: и чего она взъелась? Катя тоже блондинка. Но Катя совсем другая… Кстати, она же обещала Кате позвонить! Набрала номер:
