– Нормально. В смысле, переживает, – спохватилась Ника.
– Понятно. Мы переживаем, а ей-то каково. Петр Николаевич чай не чужой вам был, – со значением сказала Галя. Ника смутилась. «Простота хуже воровства», – промелькнула у нее в голове любимая поговорка матери.
– Тетя Галя, мама, конечно, переживает. Но сегодня на работу пошла. Говорит, сотрудницы даже плачут.
– А кто там плачет?! Что им-то плакать. Вот мать твою жаль. Такой мужчина, такие отношения! Ты ей передавай привет. Скажи, чтобы заходила. Я-то ее хорошо понимаю. Помню, как мой Вася помер, я просто чуть с ума не сошла.
Покойный муж продавщицы Гали был пьяницей, изводил жену, а когда он помер, Галя расцвела.
– Спасибо, тетя Галя, я обязательно маме передам, – Ника взяла покупки.
– Иди, девочка, иди. И Егора что-то не видно? – уже в спину задала продавщица последний вопрос.
Ника с готовностью обернулась и не моргнув глазом ответила, как научил ее следователь:
– Не успел он на похороны, у родственников гостил. А сейчас прямиком поехал к Марии Александровне, она у родственников гостит. Они пока там будут.
– А, – продавщица Галя удовлетворенно кивнула головой. Очередь тихо внимала диалогу.
«Уф! – Ника вышла из магазина и перевела дух. – Вроде соврала честно!» Она поудобнее схватила свертки и пошла к дому. Только она сделала два шага, как ее окликнули:
– Ника, ты куда это?
Ника оглянулась и увидела Аню. Рядом с ней стоял молодой человек. Красивый, но в лице его было то, что всегда пугало Нику – грубость. Ника перевела взгляд на нарядно одетую Аню и поняла, что она ее остановила, чтобы дать разглядеть новое платье и спутника. Спутник не был доволен этой заминкой. Пока Аня и Ника обменивались приветствиями, молодой человек отошел в сторону.
– А мы гулять, – Аня пыталась понять, какое впечатление на Нику произвел ее спутник.
– Правильно, – Ника кивнула головой, – а я за хлебом.
– Ты завтра в школе будешь?
– Буду. Я и сегодня хотела прийти, но проспала.
– Понятно. – Аня сделала паузу, но, не дождавшись от Ники проявления любопытства, сообщила тихими голосом: – Это Семен. Он не наш, он из Александрова.
– А что здесь делает? – удивилась Ника.
– Ко мне приехал, – довольно сказала Аня.
– Здорово.
– Вообще-то у него свои дела там, в Александрове. Серьезные.
– Очень? – насмешливо спросила Ника.
– Не знаю. А что? – теперь удивилась Аня.
– Дела неприятными могут быть. Ты уж осторожней. Нам Наташки хватает с ее Генкой. – Ника вспомнила их разговор с Егором про рэкет, про наезды, про парней, которые вылезли из спортивных костюмов и стали одеваться во все черное, ездить на не новых, но иностранных машинах и обирать торговцев.
– Брось, – махнула рукой Аня, – так все сейчас живут.
– Не все, – отрезала Ника.
– Кстати, а где Егор? – Аня прищурилась. – В городе говорят разное. Может, у него тоже дела. Всякие, неприятные.
– Егор с матерью у родственников. Она плохо себя чувствует, – громко ответила Ника. Ей хотелось поставить на место подругу, но присутствие этого Семена мешало.
Дома Ника разложила покупки – сахар пересыпала в трехлитровую банку, карамель выложила в вазу. Она просмотрела уроки, повторила доклад, с которым должна была выступать через два дня, и стала разогревать ужин.
– Мам, как ты думаешь, если позвонить следователю и спросить, как идут дела, он расскажет? – спросила Ника.
Они с матерью вышли в сад. Там уже смеркалось, на темной земле выделялись первоцветы. Яблони блестящими, полными соков ветками образовали над ними шатер.
