– Эй, Земля вызывает Марс. – Поппи щелкает пальцами у моего носа.
– Прости, засмотрелся.
– На мэра что ли? Не пугай меня так.
– Заткнись. – Смеюсь я над ее прямым намеком.
– Заглянешь на огонек?
– Нет, есть дела в Чанли.
– Чанли?
– Пока. – Чмокаю щеку, проколотую прямо в основании милой ямочки и спешу к пикапу.
За обыденными делами, не перестаю думать о мэре. С закатом, нет смысла возвращаться домой и слушать нотации Шейна. Он сказал мне надо думать не только о сиськах? Так и поступлю! Я тушу фары возле конторы Уайта. Конторы, это конечно, я перегибаю. Скорее монументального, государственного здания в три этажа с белыми колоннами в стиле юга, что так свойственен Южной Каролине, но не как Алабаме. Свет в холле, говорит мне о том, что охрана не дремлет. Незаметно пробираюсь к торцу строения и тихо толкаю оконную раму первого попавшегося окна вверх. Немного подтягиваюсь и вваливаюсь в крохотное помещение с книжками. Я затихаю на месте, прислушиваясь к тому, что за дверью и только потом, открываю ее. Темно. Пахнет стариной. Именные таблички на множестве дубовых полотен, ведут меня в нужном направлении. Минуты две и я в просторном кабинете мэра. Индикатор камеры под потолком, пригвождает меня к полу. Идиот, они же и снаружи располагаются! Поздно соображать о таком досадном упущении. Я набрасываю рубашку на объектив той, что здесь и подхожу к столу. Что я ищу? Всё, что поможет Шейну с заповедником.
Когда Роуз возвращается домой, я уже лежу в своей постели, обдумывая сегодняшний день.
– Как наша крыша? – интересуется дочь первым делом, усаживаясь на край моей кровати, поджав под себя длинные, уже покрытые золотистым загаром, ноги.
– Наша крыша в полном порядке. – Устало улыбаюсь и протягиваю дочь свою ладонь. Уже через пару секунд она укладывается возле меня.
Минут десять мы болтаем ни о чем и обо всем. После Роуз несется за пакетами с покупками и в мою сторону летят короткие джинсовые шорты.
– Как только увидела их, подумала о тебе. Они будут отлично на тебе смотреться. Думаю, шериф оценит.
Я прыскаю, разглядывая ее подарок.
– Не уверена, что когда-нибудь осмелюсь их надеть.
– Тебе нужно стать более раскованной, мам! Ты красивая молодая женщина. Подумай о моих словах. – Роуз наклоняет голову в бок и, прикусив нижнюю губу, продолжает. – Ты непротив, если я сейчас с Ренато поеду к озеру?
Ее умоляющий взгляд делает свое дело, и я сразу же соглашаюсь.
– Спасибо! Спасибо! Спасибо! – дочь танцуют какой-то странный танец. – Я уже говорила тебе, что ты самая лучшая мама?
Роуз прыгает на кровать и приземляется на колени.
– А я уже говорила тебе, чтобы ты не забывала о предохранении?
– Ма-а-а-а-ам! – тянет Роуз, и уже через пару секунд я остаюсь в комнате одна с еще теплой щекой от поцелуя дочери.
***
Я подрываюсь на кровати, когда от раската грома дрожат стекла в окне моей спальни.
– Роуз! – шепчу я и выбираюсь из постели, чтобы проверить вернулась ли она.
Стрелки часов в гостиной расположились под прямым углом, отмечая три часа утра. Наверняка она уже в своей постели. И вскоре я в этом убеждаюсь.
Волнуясь за Роско, высматриваю пса в окно. Странно, его нет на привычном месте. Наверное, он нашел более сухое место, чтобы переждать грозу. Тяжелые тучи роняют на крышу дома крупные капли дождя. Их барабанная дробь удивительным образом успокаивает меня, и я возвращаюсь в кровать с намерением отлично выспаться и разобраться со всем, что произошло сегодня. Шейн Рассел со своим самаритянством и совершенным телом может идти к черту. Как и прохиндей Эдлинг.
