Стоял сентябрь – самое лучшее время на Камчатке. Городские деревья нарядились в оранжево-красные рябиновые кружева. Было тепло, и даже непривычно жарко. Павел Александрович, закончив дела, вышел из здания Управления флота. Постоял на крыльце и, посмотрев на часы, бросил взгляд на соседнее здание. Гостиница «Восток». Мигом нахлынули воспоминания. А что, если… И уже не отдавая себе отчета, он пошел в сторону гостиницы. Ресторан «Камчатка» встретил его тишиной и приятной прохладой. В зале было пусто, и только где-то в дальнем углу слышались голоса. Павел Александрович присел за ближайший столик и огляделся. Как все изменилось! Интимный интерьер, мягкие уютные кресла, столики из настоящего дерева, покрытые белоснежными скатертями, красивая дорогая посуда – совсем не то, что было когда-то! Он заглянул в меню. Какие изысканные блюда! Названия некоторых он даже не знал. Но захотелось чего-то совсем другого – простого, из той, прошлой жизни. Подошел официант, поздоровался.
– Что будете заказывать?
– Оливье имеется?
Официант посмотрел на него с удивлением.
– Оливье? Не знаю, надо уточнить. Давно никто не заказывал. У нас есть более интересные салаты, не желаете взглянуть?
– Благодарю, но мне бы хотелось оливье, если можно, окрошку и бутылочку пива, местного, Камчатского. Хотя нет, отмените пиво, принесите-ка лучше «Малкинской» – соскучился! И чашку кофе, но попозже.
Официант записал заказ и исчез выяснять про оливье.
– Уважаемый! – услышал Павел Александрович сзади.
Обернулся. На него смотрел пожилой мужчина в форменной одежде. Вид солидный, как у генерала. Но явно не генерал – швейцар.
– Чем могу помочь? – спросил Павел Александрович вежливо.
– Огоньку не уважите старому моряку? Народ теперь пошел сплошь некурящий!
– Отчего же не уважить? – Павел Александрович вытащил зажигалку и, щелкнув по ней дважды, протянул швейцару. – Для старого моряка не жалко, сам такой – полжизни морю отдал.
– Ой, не свисти, милок! – махнул рукой старик. – Все вы одним маслом мазаны. Море нынче только с берега видите, а качку в ресторане, как надеретесь до умопомрачения.
Павел Александрович обиделся.
– С чего вы взяли? Я много лет в моря ходил. Где только не побывал!
– Эй, Никитична, – старик обернулся к женщинам, сидевшим в углу за столиком, – слышь, что говорит бравый молодец? Он, вишь ли, тоже старый моряк! А я-то старых моряков кроме себя, да Игнатия твоего знать не знаю.
– Остынь, Степаныч, – раздался голос подоспевшей из дальнего конца зала Никитичны, – не приставай к людям. Иди давай на место. Вы уж простите его, старого. Списали его по здоровью еще в молодости, а он все море забыть не может.
– Так вы давно здесь? – спросил Павел Александрович.
– Так всю жизнь, считай! – гордо ударил себя в грудь кулаком старик.
– Может помните такую – Татьяну? Работала здесь официанткой, давно еще.
– Таньку, что-ли? – крякнул старый моряк. – Да кто ж ее не помнит? Хорошая баба была.
– Почему была? – Павел Александрович почувствовал, как внутри у него все похолодело. – С ней что-то случилось?
– Да что с ней случится-то, с Танькой! Жива-здорова. Из официанток ушла давно, кассиршей работала, бухгалтером. Потом в институт поступила, замуж вышла за военного, детей ему нарожала, внуки уже у нее.
– Так она здесь, в городе? – спросил Павел Александрович, в горле застрял ком от волнения.
– Не-е, уехала. Мужа перевели в Хабаровск, вот они и укатили.
