Он чувствовал меня, и умел передавать свои импульсы, благодаря которым я снова и снова возбуждалась. Это было похоже на эхо. Одна моя эмоция превращалась в поток, и отражаясь от него, возвращалась, принося за собой его чувства , усиливая мои многократно. И в этом потоке мы делились счастьем и спокойствием, желанием и удовлетворением, пока сон не настиг нас. Уже под утро.
Проснуться в объятьях мужчины для меня было так же необычно, как и чувствовать себя крошкой. Высокий рост всегда выделял меня из толпы, даже мужчины редко были выше. А теперь, меня прижимали к груди как любимого плюшевого зайца.
Я заерзала, чтобы немного размять затекшие мышцы. С протяжным вдохом Рэй крепко-крепко, до дрожи, прижал к себе, а после ловко повернул, укладывая на свой живот.
Умиротворенное лицо, спокойная улыбка и нежное прикосновение к растрепанным волосам чуть не довели меня до слез.
— Доброе утро, Фален, — его голос с утра был еще ниже, будто тигр мурлыкал на ухо.
— Кто из нас Фален, еще вопрос, — засмущалась я, уткнувшись носом в его шею, — то, что ты вытворял, даже в самых пошлых фантазиях не могла представить.
Он подавил смех, и запустив пальцы в мои волосы, прижался губами к макушке.
— Поделишься? Уверен, твои фантазии мне понравятся, — он провел пальцем вдоль позвоночника вниз и сжал ягодицу.
— Нет!
— Стесняешься!
— Нет!
— Лжешь! — шлепнул и резко перевернулся, вдавливая меня в кровать своим телом.
— Нет! — рассмеялась я, подставляя шею поцелуям.
— Накажу! — зарычал он, прикусывая кожу.
— О, ДА! — шутливо пропела я, обхватывая его бедра ногами.
Рэй приподнялся на локтях, прищурился и уголок рта медленно пополз в подобие улыбки.
— Малышке нравится наказание? — вибрация его голоса передалась мне, и в и в животе тут же стало жарко.
— Нет! — возмущенно завопила я, думая, как бы выползти из-под Рэя. Подобные извращения не в моем вкусе. В следующий раз нужно думать, прежде чем шутить.
— А твои эмоции говорят обратное, Фален…
Мозг стал подбрасывать картинки из фильмов для взрослых, где над «нижними» откровенно издевались, а те как полоумные просили еще и благодарили своего «хозяина» за боль.
— Ты путаешь наказание и издевательство, Фален, — Рэй спустился к груди и лизнул сосок, который тут же заострился.
— Ты меня пугаешь, — я прикрыла грудь, жалея, что не могу спрятаться с головой под простыню. Еще и ноги не свести – он сидел между ними.
— Знаю. Чувствую твой страх.
Рэй сжал мои запястья и завел руки за голову, пригвождая к кровати. Его возбужденный член заскользил по влажным губам, а горячее дыхание тронуло ухо.
— Не бойся, Фален. Я не сделаю тебе больно.
Он входит резко, глубоко, так, что стон, смешанный с криком, непроизвольно рвется из груди, а пальчики на ногах поджимаются, вызывая легкую судорогу. Его губы оставляют горячие поцелуи на лице, на шее. Та нежность, с которой он ласкает мое лицо, никак не сочетается с жесткостью, с которой он вбивается ниже. Он растягивает меня до предела, но я хочу большего, хочу кричать «Еще! Глубже!», но воздуха в легких не хватает, и я лишь рвано всхлипываю, поднимаясь навстречу его бедрам.
Будто читая мои мысли, Рэй заводит свои руки под спину и поднимает меня, чтобы усадить поверх себя. Голова кружится, и я повисаю на его плечах, дико улыбаясь тому, как его крупный член упирается в меня. Я сижу сверху, обнимая его руками и ногами, а его ладони мнут мою задницу, с легкостью приподнимая и насаживая на всю длину.
