Спустя время, машина останавливается перед нашим домом. Да, к сожалению, пока этот дом наш, а не мой. Я всё же надеюсь, что у Беляева хватит благородства оставить дом мне после развода. Если же нет, то я сильно расстроюсь. В этом доме каждая деталь подобрана лично мной, но если Костя захочет его разделить, то придется выставлять коттедж на продажу, потому что возместить половину его стоимости, у меня нет возможности. Все деньги в бизнесе и вытянуть оттуда такую крупную сумму, будет проблематично.
Водитель открывает мне дверь, затем идет и достает мой чемодан из багажника. Не успеваю взяться за ручку чемодана, как его перехватывает Костя и как ни в чем не бывало катит к калитке.
– Куда это ты собрался? – спрашиваю.
– Как куда? Домой, любимая, домой, – отвечает он не останавливаясь. Открывает калитку своим ключом и заходит на территорию. Останавливается и смотрит. Меня ждет. Приходится идти, не скандалить же в присутствии водителя.
Уже в доме Костя наливает себе бокал виски безо льда и выпивает его залпом.
– Ты решил здесь напиться? – спрашиваю, наблюдая за мужем.
– А почему бы и нет?! Повод есть – со мной жена разводится, – иронизирует.
– Интересно, кто в этом виноват? – Риторический вопрос.
– Хочешь сказать, что во всём виноват только я? – Костя размахивает у меня перед носом пустым бокалом.
– Не ты ли начал изменять мне почти сразу после свадьбы, а может и не почти? Будешь отрицать?
Костя не знает, что я ещё восемь лет назад застукала его в кабинете с сотрудницей их семейной компании, когда та делала ему минет. У Беляева уже тогда была какая-то нездоровая тяга к своим подчинённым женского пола, особенно к секретаршам. Не думала, что он любитель ролевых игр. Хотя, может, это только со мной он был таким консерватором в постели.
– Я старался всё исправить. Хотел, чтобы мы стали настоящей семьёй. Но ты же холодная, как ледышка. Лишний раз не прикоснись, не поцелуй.
Я начинаю заводиться от высказанных в мой адрес претензий.
– Серьёзно?! Думаешь твои интимные похождения способствовали моему либидо? Ты идиот, Костя?! Да от тебя духами воняло за версту, как от парфюмерного магазина, когда ты приходил домой со своих совещаний! – я повышаю голос. Вот не хотела же ругаться, но он сам напросился.
Иду к холодильнику и наливаю себе воду с лимоном. Во рту постоянно сохнет. Духота на улице стоит страшная, не знаешь куда спрятаться от жары. Беру со стола пульт и врубаю кондиционер. Мне необходимо охладиться, иначе взорвусь.
– Влада, я правда старался. И я же исправился, когда родился Егорка. Помнишь? Нам ведь было хорошо, мы были счастливы, правда ведь?
– Были. Года два, – подтверждаю. – А затем ты опять сорвался, как наркоман не справившийся с ломкой, – тру лицо ладонями. Устала, как же я устала.
– Я любил тебя и Егорку, старался быть для него хорошим отцом, – он приводит всё новые аргументы, которые я могу разбить одним лишь словом:
– Враньё! Никогда ты его не любил. Егор всё время старался тебе угодить, в рот тебе заглядывал. Ждал, что папа похвалит, признает его заслуги. А папе было пофигу! Тебя же только девки твои шалавистые интересовали. Ну, и родители, конечно, куда без них. Мамочка-то у тебя всегда на первом месте была, а мы так, словно чемодан без ручки: нести тяжело, а бросить жалко. Так ведь? Вот и жалел столько лет. Изменял и жалел. Какой же ты мерзкий, Беляев, – устало вздыхаю.
